Архимаг

– А я Бокаверде Хобокен, маршал рокушский и сероземельский, барон Каридошский и граф Геремиадский! – не пожелал уступать Железный Маршал. – И я никогда не проигрывал войн! Я не проиграю и теперь!

– Не проигрывал?! – оскалился Шаб-Ниггурат. – А что же долина Седой Луны?! Там ты драпал от меня, выродок, драпал быстрей обосравшегося маллахула!

Синюшное лицо Хобокена приобрело фиолетовый оттенок. Даже тягучая кровь мертвеца ускорилась при воспоминании о том его единственном конфузе. Он отпустил рукоять палаша и схватил Шаб-Ниггурата за рога. Вонзая все глубже крюк, Хобокен напряг все жилы и рванул с такой силой, что… отлетел назад.

А Шаб-Ниггурат страшно взревел. Он избавился от грызущего нутро металла, но взамен явилась ломящая боль в черепе. Архидемон схватился за голову и обнаружил на месте левого рога корявый пенек.

– Ты!.. – ахнул он. – Ты!.. Ты посмел!.. Посмел!..

Хобокен уставился на обломок демонского рога в своей ладони. Грязный, кривой обломок, полый изнутри. Валяйся такой на обочине – вряд ли кто наклонится подобрать.

Интересно, годится ли он на что-нибудь? Кажется, зеньор Креол говаривал, что для убиения всяких неубиваемых потребна их собственная плоть…

Но тут рог в руке Хобокена вспыхнул и рассыпался пеплом. А Шаб-Ниггурат хрустнул шеей, почесал грудь, и рана от палаша с хлюпаньем закрылась. Рог тоже выскочил новый – в точности как правый, только чистый.

Вот рана в горле пока осталась и продолжала нехорошо дымиться. Но Шаб-Ниггурат не обращал на нее внимания. Кипя дурной злобой, он просто переместился в пространстве, исчез и снова появился вплотную к Хобокену.

На этот раз тот не успел увернуться. Шаб-Ниггурат двигался быстрее звука. Полный решимости расправиться с обидчиком, он схватил маршала обеими руками, вскинул над головой и рванул в разные стороны.

Сломать или пробить адамантий не способен и архидемон. Но даже адамантиевые доспехи нужно как-то снимать и надевать. Они не запаяны наглухо. У них есть петли, застежки и прочая фурнитура.

И все это сейчас разорвалось в клочья.

Шаб-Ниггурат попросту выдернул Хобокена из доспехов. Выдернул, как рака из панциря. Адамантиевая кираса отлетела далеко в сторону, остальные элементы тоже раскатились кто куда. Железный Маршал остался только в легком поддоспешнике – фактически нательном белье.

– Смирно! – прорычал Шаб-Ниггурат, и Хобокена словно охватило ледяной коркой. Все члены окоченели, в голове стало тихо и пусто. Из тела как будто улетучилась та колдовская энергия, что оживляла древний труп, позволяла ему двигаться и говорить.

Не вся, правда. Хобокен по-прежнему был жив, только не мог даже шевельнуться. И мысли потекли во много раз медленнее. Ему почему-то подумалось, что вот это, наверное, испытывают демоны, когда их глушат благовонием Зкауба…

Держа его за ногу, Шаб-Ниггурат нехорошо оскалился и разинул пасть. Его нижняя челюсть вывихнулась аж до середины груди – архидемон собирался проглотить мертвого человечка целиком…

Но тут он замер, к чему-то прислушиваясь. Гипертрофированная козлиная морда исказилась от злобы и отчаяния – до Шаб-Ниггурата донесся гибельный импульс.

Еще один архидемон погиб! На этот раз Акхкхару!

Эти тупицы вообще способны не испортить хоть что-нибудь?!

Ну да не важно. Шаб-Ниггурат с самого начала предполагал, что один из них погибнет. Наверняка Йаг уже убил Креола… или делает это прямо сейчас. А значит, Шаб-Ниггурат пока что может…

Свистнула смазанная полоса.

Это произошло невероятно быстро. Ни Шаб-Ниггурат, ни Хобокен поначалу даже не поняли, что случилось. Но потом рогатая башка архидемона просто… упала с шеи. А обезглавленное тело завалилось набок, роняя обездвиженного эйнхерия.

Над ним встала безмолвная фигура с «пламенеющим» мечом. Астрамарий обтер его о черную шерсть и уставился в бешено вертящиеся очи Шаб-Ниггурата.

– Ты… ты… ты что наделал, кумбха?! – проревел архидемон, брызгая черной слюной.

– Ты мне надоел, – только и ответил Астрамарий, замахиваясь сапогом.

Он от души пнул рогатую башку, и та отлетела на полсотни шагов. Оттуда продолжали доноситься приглушенные вопли и брань.

Теперь внимание Астрамария переключилось на Хобокена. Тот по-прежнему не мог пошевелить рукой или ногой, но лицо уже частично оттаяло, челюсти и язык задвигались. Мертвые легкие качнули малую толику воздуха – не чтобы дышать, а чтобы говорить.

– Знатный удар, прости Единый, – признал Железный Маршал. – Теперь, будем думать, моя очередь?

– Когда-то я говорил, что хочу взять у тебя реванш… – медленно произнес Астрамарий.

– Говорил, помню, – подтвердил Хобокен. – Будешь брать али как? В труд не встанет, я сейчас, прости Единый, разбит наголову.

– Но это не моя победа, – возразил Астрамарий. – Я не смогу ею гордиться.