Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России

Маг по формам приближался к старинному типу орловского рысака. У него была породная, но отнюдь не маленькая голова, прекрасное ухо, хороший затылок и сухой ганаш. К сожалению, глаз Мага был не особенно приятен. Старик Щёкин, у которого был злой язычок, посмеиваясь, говорил, что у Мага желтые глаза. На этой почве между ним и владельцем Мага М. М. Шапшалом было немало ссор и комических инцидентов, которые иногда принимали спортивно-трагический характер из-за пылкости Шапшала и смелости Щёкина. Это нас, охотников, потешало, и об этом мне забавно теперь вспоминать. Шея Мага была очень хороша, холка недостаточно развита, но соединялась правильной линией со спиной. Почка широкая, короткая, сливающаяся с длинным, хорошим крестцом; ребро глубокое, грудная клетка объемистая, ложные ребра длинные. Передние ноги жеребца были поставлены правильно: подплечье богатое, запястье развитое, берцо (пясть) без подхвата, хотя бабки несколько мягки. Сухожилия хорошо обрисованы. Голень широкая и длинная. Скакательные суставы объемистые и развитые. При общей связности частей и редкой капитальности жеребец был породен и по-старинному густ. Таких лошадей, как Маг, даже в то время исключительного развития породы нечасто можно было встретить. Шапшал был совершенно прав, считая Мага замечательной лошадью. Впрочем, не один Шапшал был такого мнения о Маге, многие другие охотники и коннозаводчики вполне разделяли его взгляд. Достаточно сказать, что жеребца на год в свой завод арендовал Малютин, а тот чрезвычайно строго, даже придирчиво относился к формам рысака. Как бы ни была резва лошадь, какой бы она ни была выдающейся породы, но если она была нехороша по себе, для Малютина такая лошадь не существовала. Стоит ли после этого удивляться, что Малютин вывел таких исключительных по себе рысаков! То, что Малютин взял к себе в завод Мага, служит лучшей рекомендацией этому жеребцу, и я уверен, что, если бы Малютин не умер, он бы оставил Мага в Быках, где этот жеребец дал бы замечательный приплод. Подтверждением тому могут служить Звонарь, Голиаф и другие выдающиеся рысаки – дети Мага, родившиеся в Быках. Позднее Новосильцов, купив Быки, не сумел оценить своего приобретения и, как я уже сообщал, рано выпустил Мага из завода. Малютин несколько раз говорил со мной о Маге и всегда очень хорошо отзывался о нем. Не нравилась Малютину лишь вороная масть Мага: Малютин не любил вороных лошадей, так что их почти не было в его заводе. В заключение я должен сказать, что хотя сам не видел Беркута, отца Мага, но хорошо знал многих его детей, мне даже принадлежала его дочь Раскольница. Поэтому я могу засвидетельствовать, что Маг был в типе своего отца и своей линии, а это крайне важно для жеребца.

В том же 1913 году мой классный жеребец Низам 1.33 закончил свою призовую карьеру и был приведен в Прилепы. Я его зачислил в производители, но затем из-за его грубости не дал ему ни одной матки и продал жеребца А. Н. Пейчу, вернее, сменял его на кобылу Бронную 2.15. С удалением Низама из завода я несколько поспешил. Дело в том, что Низам, придя в завод, находился в весьма неблагоприятной переходной поре, когда призовая мускулатура уже пропала, а заводское тело еще не округлило угловатости жеребца. С его продажей следовало обождать, и тогда этот жеребец пошел бы совсем по другой цене. Пейч продал Низама в Государственное коннозаводство, и жеребец получил назначение в Пензенскую заводскую конюшню. Там на него сейчас же обратили внимание коннозаводчики, княжна А. С. Голицына даже взяла его к себе в завод для дочерей и внучек Беркута. Я слышал, что Низам дал Голицыной превосходных лошадей, а два его сына, случайно уцелевшие, бежали после революции в Туле. Низам, как говорят, пользуется большим спросом в Пензенской губернии.

Перейду теперь к характеристике тех 23 кобыл, которых я купил в 1913 году. Ежегодно посещая Лотарёвский завод князя Вяземского, я всегда стремился купить у него заводской материал, поскольку был очень высокого мнения о составе этого завода. Однако сделать это было не так-то легко, ибо Вяземский никогда не продавал заводских маток. В 1913 году мне посчастливилось купить в Лотарёве пять кобыл. Одна из них, Моряна, была уже очень стара; Радугу, знаменитую призовую кобылу своего времени, уступили мне по охоте; а три остальные – Ася, Задорная и Миноноска – оказались интересными кобылами. Худшей из них была Миноноска (Гай – Маска, зав. Г. Г. Елисеева), р. 1904 г. Описывая приплод Громады, я уже имел случай упомянуть о Гае. Его дочь Миноноска получилась очень хороша по себе – у кобылы был, что называется, замечательный фронт и много типа, но она была узковата и высока на ногах. Я ее продержал год и продал на аукционе в Дубровском заводе С. С. Корсакову.