Архив Троцкого (Том 1)

17. Чем объясняется подчиненное, обезличенное, политически недостойное положение компартии в чанкайшистском Гоминьдане? Установкой на единство национального фронта под фактическим руководством буржуазии, которая будто бы «не может» оторваться от революции (школа Мартынова), т. е. фактически отрицанием второго, большевистского, пути, о котором тезисы Сталина задним числом говорят только для маскировки.

Оправдывать такую политику необходимостью союза рабочих с крестьянами значит и самый этот союз превращать в фразу, в маскировку для командной политической роли буржуазии. Зависимое положение компартии как неизбежный результат «блока четырех классов» было главным препятствием на пути рабочего и крестьянского движения, а, значит, и настоящего союза пролетариата с крестьянством, без чего и думать нельзя о победе китайской революции.

18. Как же должно обстоять с компартией в будущем?

В тезисах есть на этот счет одна единственная фраза, но такая, которая способна посеять величайшую путаницу и причинить непоправимый вред. «...Борясь в одних рядах с революционными гоминьдановцами, —говорят тезисы Сталина, — компартия должна более чем когда-либо сохранить свою самостоятельность». Сохранить? Но ведь до сих пор компартия этой самостоятельности не имела. Ведь именно несамостоятельность ее есть узел всех зол и всех ошибок. Тезисы предлагают в этом коренном вопросе не покончить раз навсегда с практикой вчерашнего дня, а, наоборот, сохранить ее «более, чем когда-либо». Но ведь это и значит сохранить идеологическую, политическую и организационную зависимость партии пролетариата от мелкобуржуазной партии, которая тем самым будет неизбежно превращаться в орудие крупной буржуазии.

Для того чтобы оправдать ложную политику, приходится зависимость называть независимостью и требовать сохранения того, что должно быть раз навсегда похоронено.

19. Китайский большевизм может вырасти только из беспощадной самокритики со стороны лучших элементов нынешней компартии. Помочь им в этом — наша прямая обязанность. Попытка замазать ошибки прошлого, искусственно затормозив их обсуждение, причинит величайшие беды в первую голову китайской коммунистической партии. Если мы не поможем ей в кратчайший срок очиститься от меньшевизма и меньшевиков, она войдет в полосу затяжного кризиса с расколами, выходами из партии и ожесточенной борьбой отдельных групп. Жестокие поражения оппортунизма могут, сверх того, проложить дорогу анархо-синдикалистским влияниям[138].

Если коммунистическая партия, несмотря на массовое рабочее движение, на мощно развивающиеся профессиональные союзы, на аграрно-революционное движение деревни, должна составлять по-прежнему подчиненную часть буржуазной партии и в качестве бессильного придатка входить в создаваемое этой буржуазной партией национальное правительство, тогда надо бы прямо сказать: для коммунистической партии в Китае время еще не настало. Ибо лучше совсем не создавать коммунистической партии, чем так жестоко компрометировать ее в эпоху революции, т. е. тогда именно, когда кровью закрепляются связи с рабочими массами и создаются великие традиции, действующие в течение десятилетий.

Кто ошибся насчет темпа?

20. В тезисах тов. Сталина есть, разумеется, целый раздел, посвященный «ошибкам оппозиции». Вместо того чтобы ударить направо, т. е. по ошибкам самого Сталина, тезисы пытаются бить налево, усугубляют тем самым ошибки, накопляют путаницу, затрудняют выход и сталкивают линию руководства в трясину соглашательства.

21. Главное обвинение: оппозиция «не понимает, что революция в Китае не может развиваться быстрым темпом». Тезисы припутывают здесь к чему-то темп Октябрьской революции. Если ставить вопрос о темпе, то его надо измерять не внешним аршином Октябрьской революции, а выводить из внутренних классовых отношений самой китайской революции. Китайская буржуазия, как известно, не посчиталась с предписанием насчет медленного темпа. Она сочла в апреле 1927 года вполне своевременным скинуть столь хорошо послужившую ей маску единого фронта, чтобы изо всех сил ударить по революции. Компартия, пролетариат, а за ними и левые гоминьдановцы оказались к этому удару совершенно неподготовленными. Почему? Потому что руководство рассчитывало на более медленный темп, безнадежно отставало, имело хвостистский характер.

23 апреля, т. е. после переворота Чан Кайши, ЦК Гоминьдана вместе с уханьским «левым» правительством опубликовал манифест, в котором говорится:

«...Теперь мы можем только сожалеть (!) о том, что не действовали, пока не было поздно. В этом мы приносим свои искренние извинения (!).» (Правда, 23 апреля).

В этих жалких и плаксивых словах заключено, помимо воли авторов, беспощадное опровержение сталинской философии насчет «темпа» китайской революции.