Арктические тени Третьего рейха

Упоминание осады Севастополя прямо указывает на то, что боевая часть этого необычного оружия, вероятно, была впервые опробована нацистами не позже июля 1942 года. Хотя в те дни она, как боезапас для гитлеровской сверхтяжелой артиллерии, называлась «зажигательным нефтяным снарядом». Скорее всего, эти снаряды были здесь использованы для деморализации последних защитников Севастополя и устрашения командования Севастопольского оборонительного района. Иного не видно, так как уже 2 июля 1942 года замолчал последний опорный пункт и командный пункт командующего Севастопольским оборонительным районом — 4–орудийная башенная 305–мм батарея № 35. В полночь с 1 на 2 июля, полностью расстреляв боеприпасы и выпустив все учебные снаряды, артиллеристы взорвали свою героическую батарею. В этом донесении вносит путаницу двузначный номер стрелкового полка РККА, который под Курском был полностью уничтожен зажигательными нефтяными снарядами. Ведь обычно стрелковые полки в РККА обязательно имели трехзначные номера.

После длительных поисков в российских архивах удалось найти только одно упоминание о стрелковой части РККА под номером 19. А вернее, о 19–й стрелковой бригаде, которая в последние дни обороны Севастополя действительно была доставлена в осажденную крепость. И действительно вся бригада полегла на подступах к Херсонесскому полуострову. По численности личного состава она едва–едва соответствовала стрелковому полку, а потому в германском донесении она могла стать «19–м стрелковым полком». Но, вряд ли этот полк мог оказаться летом 1943 года под Курском.

Скорее всего, использование «нефтяных зажигательных снарядов» под Севастополем, а затем «нефтяных зажигательных авиабомб» под Курском было именно испытанием нового оружия. Правда, столь же бесчеловечным и бесполезным, как использование американцами атомного оружия в августе 1945 года. Просто, выходит, гитлеровские ученые–ядерщики успешно опередили своих американских коллег. Вот мы и подошли вплотную к ответу на вопросы: «Зачем американцы несколько военных десятилетий скрывали за плотной стеной секретности результаты ««Уранового проекта» Третьего рейха?» и «За что генерал Гровс мог бы поблагодарить обергруппенфюрера СС Каммлера?»

Ранее уже приводилась информация, что еще в декабре 1944 года руководитель «Манхэттенского проекта» генерал Лесли Гровс был вынужден доложить президенту США Франклину Д. Рузвельту о проведении анализа поставок оружейного урана за последние три месяца. И он прямо указал на недостаточное количество обогащенного урана для создания бомбы. Работы над плутониевой бомбой шли своим чередом, а вот с урановой бомбой они «буксовали».

По предварительным расчетам, сделанным еще в 1942 году, чтобы получить критическую массу для 1 урановой бомбы, американским оружейникам было нужно до 100 килограммов обогащенного урана. К концу 1944 года эти расчеты были уточнены и показали, что для успеха проекта необходимо получение не менее чем в 50 килограммов. Но по докладу Гровса получалось, что к февралю 1945 года США будет иметь не более 10 килограммов обогащенного урана. А к началу мая 1945 года — не более 15 килограммов.

Отсутствие достаточных запасов обогащенного урана тогда объяснялось тем, что созданный эмигрировавшим в США итальянским физиком Энрико Ферми первый работоспособный ядерный реактор заработал лишь в 1942 году. И американские оружейники просто не успели получить достаточное количество обогащенного урана. Выходит, для создания бомбы нужны были по меньшей мере еще две трети обогащенного урана. А где их взять?

В этих условиях руководство «Манхэттенского проекта» посчитало, что нет необходимости создавать урановую бомбу. Ведь если из 1 килограмма урана можно получить 1 килограмм плутония, а из 1 килограмма плутония можно сделать больше атомных бомб, чем из 1 килограмма урана, то, следовательно, экономически целесообразно превращать обогащенный уран в плутоний. Эти обстоятельства и вынудили генерала Гровса перенацелить «Манхэттенский проект» на создание плутониевой бомбы. И часть драгоценного обогащенного и очищенного в Ок–Ридже урана-235, которого и так не хватало для урановой бомбы, пришлось направить в качестве сырья для обогащения и превращения в плутоний.

Официально американцы успешно создали плутониевую бомбу. Но успех, на который они уже потратили более 2 миллиардов долларов, скорее можно было назвать «пирровой победой». И все из‑за того, что им не удалось достичь быстроты срабатывания детонаторов, обеспечивающей одновременное сжатие плутониева ядра, необходимого для запуска цепной реакции ядерного деления. А без достаточной быстроты и одновременности срабатывания детонаторов плутониевая бомба становится не более чем куском металла.