Арктический проект Сталина

Литературным сотрудником театра какое-то время трудился бывший армейский разведчик, писатель и публицист, автор приключенческой книги «Наследник из Калькутты» Роберт Штильмарк. Свою замечательную книгу он, впрочем, создавал не во время работы в театре, а в драматический момент пребывания в таежном лагерном пункте, где его на написание «шедевра» под двумя авторскими фамилиями подвигнул матерый уголовник и по совместительству бригадир Василевский. «Соавтор» Штильмарка хотел преподнести в дар руководству, а желательно самому Сталину, увлекательный роман, таким образом получив преференции за яркое творческое проявление и в конечном счете сократить, по возможности, лагерный срок.

Десятки известных в богемных кругах артистов, музыкантов, писателей, журналистов, представителей других творческих профессий, которые по разным причинам попали на объекты Строительств 501, 503, прошли через коллектив лагерного театра.

Многим из этих людей в жестоких условиях лагеря, в ситуации несвободы, серьезных физических нагрузок, других тягот и лишений пришлось заниматься творчеством, создавая на сцене сложные художественные образы, обращаясь к эстетическим чувствам публики, состоявшей из осужденных строителей магистрали, сотрудников лагерной администрации, представителей местного населения.

Решение об организации на стройке театра принял начальник Северного управления лагерей Василий Барабанов. Именно о Барабанове неизменно вспоминают очевидцы, когда речь заходит о деятельности театра. Заключенный поэт Лазарь Шерешевский вспоминал: «Начальник Строительства 501 Василий Арсентьевич Барабанов и новый начальник политотдела Панфилов считали театр очень нужным учреждением, не позволявшим многочисленным вольнонаемным сотрудникам затосковать и спиться в мрачной обстановке полярных ночей, неустроенного быта и лагерных нравов, а также осуществлявшим культурное обслуживание десятков тысяч заключенных». Такими, по свидетельству очевидцев, оказались мотивы создания лагерного театра.

Принципы организации и содержание деятельности театра Северного управления лагерей противоречили ряду нормативно-методических указаний МВД СССР. В июле 1946 г. была принята директива № 187 МВД СССР «Об организации и использовании ансамблей, театральных трупп и концертных бригад из заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях». В ней отмечалось, что «вольнонаемные работники совместно с заключенными участвуют в организованных ансамблях, театральных труппах, концертных бригадах и т. д. Имеют место выезды заключенных, работающих в театральных коллективах, с концертами и постановками за пределы лагерей и колоний. Такое положение нельзя признать нормальным. Впредь запрещается в театральные коллективы, состоящие из вольнонаемных, включать заключенных, а также не допускать выездов за пределы лагерей и колоний театральных коллективов, состоящих из заключенных».

Несмотря на прямой запрет по организации объединенных театральных коллективов, театр учредили в 1947 г. на станции Абезь (первый штаб строительства Трансполярной магистрали), создав труппу как из числа вольнонаемных работников, так и заключенных. Формирование коллектива происходило на базе театра Печорской железной дороги, который, в свою очередь, образовался еще в 1943 г., а в 1948 г. отметил свое пятилетие юбилейным спектаклем.

«Театр заключенных — так неофициально среди абезьцев назывался Дом культуры постройкома. Широкий фронтон здания украшал большой портрет Иосифа Виссарионовича Сталина в светлом кителе, с перекинутым через левую руку темно-синим плащом. Он был изображен в полурост на фоне зеленых полей, широких долин и заводских промышленных окраин. Понизу шел текст: “Широка страна моя родная”. Кроме официального и неофициального названия, театр назывался также центром культурной и воспитательной работы абезьской молодежи и вообще всех вольных жителей. В нем проводились различного рода культурно-массовые мероприятия, конференции, слеты, поселковые собрания, митинги и так далее», — так описывает в своих воспоминаниях помещение театра в «абезьский» период его работы бывший охранник Владимир Пентюхов.[76]

Всего в театре работало более 200 человек, административное руководство составили вольнонаемные специалисты. В состав труппы (состоявшей преимущественно из заключенных) влились и актеры, и театральные специалисты (осветители, механики и т. д.). «Театр, с разрешения Барабанова, имел право брать в труппу людей из колонн и лагерных пунктов, если там среди заключенных попадались артисты, музыканты, художники и вообще все, кто мог быть нужен театру, вплоть до осветителей и бутафоров. У директора театра Алексеева и начальника политотдела Панфилова были бланки так называемых спецнарядов, на которых красным карандашом была подпись Барабанова, а дальше был карт-бланш, куда дирекция театра имела право вписывать фамилию заключенного, которого забрали из колонны в театр (из пересылки в том числе)», — вспоминал Лазарь Шерешевский.[77]