Арктический удар

— Перископная, тащ каперанг, — послышался ответ.

— Акустики, слушать пространство вокруг лодки, включить видеонаблюдение и доложить.

— Есть объект, лево двадцать, погружается, слышны шумы вырывающегося воздуха.

— На сонаре что видно? Объект, дальность двести пятьдесят метров на север, товарищ командир, похоже, он тонет, и больше вокруг ничего не наблюдаю, все чисто.

— До этого тоже ничего не наблюдал. Всплываем. Аварийная команда, наверх!

— Так это мы кого-то протаранили? Как такое могло случиться, мы же шли на глубине? Что, рули вышли из строя, поэтому мы так быстро всплыли? И эта лодка только что после капремонта. Надо об аварии сообщить в штаб, — затараторил наш Комиссар.

— Сейчас всплывем, все выясним и доложим о происшествии. А что у вас с рукой?

— Да ударился о переборочный люк, и, похоже, не слишком удачно.

— Тогда пройдите в медблок, пусть наш медик посмотрит, что с вами.

Через несколько минут лодка показалась над водой, которая стекала с ее бортов серебряными струями, на ограждении рубки появилась нехилая вмятина от удара, более половины стекол на ходовой выбито, хотя она и была спроектирована для подламывания льда и имела большой запас прочности, но удар о препятствие не прошел бесследно. Открылась массивная дверь сбоку рубки, и дюжина матросов в оранжевых жилетах, одетых в теплые куртки, выбежала на палубу. Сверху на ходовом мостике также показались несколько тепло одетых матросов.

Когда я поднялся наверх, глядя на выбитые стекла и проломленную переднюю стенку ограждения, мысленно выругался: «Ну вот, только вышли из ремонта, и опять придется вставать на ремонт, будь оно неладно. И кого это там угораздило подставиться под нас».

Осматриваюсь вокруг, вдали, у самого горизонта, на западе проглядывала полоска суши, которой, по идее, не должно быть, но она была. А так, насколько взгляда хватало, горизонт был чист. Менее чем в двухстах метрах расплывалось масляное пятно, посреди него плавали какие-то обломки. «Сейнер или еще что?» — пронеслось у меня в голове.

— Что за черт, вам не кажется, здесь слишком тепло для Арктики, — заметил наш второй штурман Дима Мамаев по кличке Мамай. — И солнце высоко, в наших широтах так не бывает! Это не север. Интересно, куда мы попали.

— А правда, где это мы вынырнули? — проговорил я. — Какая-то аномалия? Не может быть так тепло, хотя сейчас и лето. Определить местонахождение, — сказал я, повернувшись к штурману.

— Человек за бортом! — раздался голос сигнальщика.

Мы посмотрели в сторону обломков, там в волнах прыгала голова.

— Бот на воду, спасти человека! — скомандовал Петрович.

— Товарищ командир, — раздался голос второго штурмана, — спутниковая система не работает, спутники не отвечают, будто их там нет.

— Как не работает? Может, после столкновения антенны повреждены? — предположил я.

— Да нет, все в порядке, повреждений нет, просто спутники исчезли, — выдохнул Мамай.

— А другие спутники как?

— Да никак, их просто нет.

— Как нет? И куда же они делись?

— Да не знаю я, куда они все подевались! Ни ГЛОНАСС, ни Джи-Пи-Эс, ни гражданских связных!

— Остальные системы работают?

— Да, остальные все в рабочем состоянии.

— Задействовать все системы и определить местонахождение.

Через несколько минут наверх поднялся Сан Саныч с озадаченным лицом и, осматривая море вокруг лодки, посмотрел зачем-то на солнце.

— Командир, я, конечно, извиняюсь, но мы заплыли черт знает куда. Так как глубины под лодкой и рельеф дна не совпадают с Баренцевым морем, а все данные указывают на то, что мы в Атлантике, где-то недалеко от побережья Америки, где точно, потом доложу.

И вот еще одна сцена из «Ревизора». Тишина повисла примерно на минуту. Ну просто Н.В. Гоголь, «Ревизор», последний акт, немая сцена. Потом она прервалась матом.

— Ты это серьезно?

— Обижаешь, командир.

Мне больше всего сейчас хотелось ляпнуть что-то типа «Да как мы сюда попали, только что были в Баренцевом море, а теперь за тысячи миль, где-то около Америки. Да этого не может быть, да что тут за б… происходит, кто-то может нам хоть что-то объяснить?». Но я сдержался: командир по должности обязан знать ВСЕ, а если нет, ни в коем случае не показывать это подчиненным. Потому я авторитетно изрек, указав на возвращающийся бот:

— А вот мы у того спросим. Он местный? Значит, должен что-то знать! Тогда и решим, что наверх докладывать!

Спасатели подняли на борт какого-то бородатого типа в некогда белой рубашке и вроде бы форменных брюках, но босого. Он был в шоке, его трясло так, что зубы стучали, он таращился на нас с жутким испугом и что-то причитал себе под нос.

— Узнали, кто он и откуда?

— Нет, все время бубнит что-то невнятное. Никаких документов при нем нет, вообще ничего в карманах.

— Этого вниз, в медблок, обтереть, обогреть, переодеть, — скомандовал я, — а нам — срочно убираться отсюда, пока не прихватили. Все вниз, погружение!