Армагеддон

- Матушка, - сказал Глен каркающим голосом. Он прочистил горло. Матушка, мы не совсем понимаем вас. Мы... мы не обладаем благословенной близостью к той силе, которая управляет всем этим. Это просто не наш путь. Фрэн права. Если мы отправимся туда, нас просто убьют, и, скорее всего, это сделает первый же встретившийся нам пикет.

- Неужели ты слеп? Разве ты не видел, как Бог только что исцелил Фрэн? Неужели ты думаешь, что в планы Бога входит ваша смерть от руки ничтожнейшего из воинов Темного Князя?

- Но Матушка...

- Нет. - Она подняла руку и жестом заставила его замолчать. - Я не собираюсь спорить с тобой или убеждать тебя. Мне только надо, чтобы вы поняли замысел Бога. Слушай, Глен.

И внезапно изо рта Матушки Абагейл стал вырываться голос Глена Бэйтмена.

- Матушка Абагейл называет его пешкой дьявола, - произнес этот сильный мужской голос, необъяснимым образом исходящий из впалой старушечьей груди и беззубого рта. - Может быть, он всего лишь последний волшебник рациональной мысли, привлекающий для борьбы с нами все достижения технологии. А может быть, он серьезнее, темнее. Мне известно только, что он есть. И я уже больше не думаю, что социология, психология или любая другая логия сможет его остановить. Я думаю, с этим может справиться только белая магия.

Рот Глена широко раскрылся.

- Это правда или это слова лжеца? - спросила Матушка Абагейл.

- Не знаю, правда это или нет, но это мои слова, - сказал Глен дрожащим голосом.

- Веруйте. Веруйте, все вы. Ларри... Ральф... Стью... Глен... Фрэнни... ты, Фрэнни, особенно. Веруйте... и повинуйтесь слову Господа.

- А у нас есть выбор? - горько спросил Ларри.

Она удивленно посмотрела на него.

- Выбор? Всегда есть выбор. Так решил Господь, и Он не изменит своего решения. Ваша воля свободна. Делайте, что хотите. Никто на вас не надевает кандалы. Но... ВЫ СЛЫШАЛИ, ЧЕГО ОТ ВАС ХОЧЕТ БОГ.

Снова воцарилось молчание. Первым его нарушил Ральф.

- В Библии написано, что Давид справился с Голиафом, - сказал он. - Я пойду, раз вы говорите, что так надо.

Она взяла его за руку.

- И я, - сказал Ларри. - Я тоже. О'кей.

Он вздохнул и сжал лоб руками, словно у него болела голова. Глен открыл рот, чтобы что-то сказать, но прежде чем он успел вымолвить хоть одно слово, раздался протяжный вздох и глухой звук удара.

Это была Люси, о которой они совсем забыли. Она упала в обморок.

К утру дыхание Матушки Абагейл стало затрудненным и хриплым. Точно таким же, как у больных супергриппом. Они стояли вокруг ее постели, не произнося ни слова. Ральф был уверен, что произойдет чудо. Тело Матушки исчезнет в огненной вспышке, или они увидят, как ее душа, превратившаяся в сияющее облако, улетит в окно.

Но умерла она самым обычным образом.

На Базелайн она заставила его остановиться рядом с тем, что когда-то было домом Ральфа и Ника. Вся задняя часть здания была разрушена. Двор был завален обломками. В живой изгороди застряло радио со встроенными электронными часами. Рядом валялась кушетка, которая придавила Фрэнни. На ступеньках заднего крыльца было высохшее пятно крови. Она внимательно посмотрела на него.

- Это кровь Ника? - спросила она у Стью. - Может так оказаться?

- Фрэнни, к чему ты об этом спрашиваешь?

- ЭТО КРОВЬ НИКА?

- Господи, я не знаю. Может быть.

- Положи на нее свою ладонь, Стью.

- Фрэнни, ты чокнулась?

Посреди ее лба пролегла морщинка, та самая морщинка "я - хочу", которую он заметил еще в Нью-Хемпшире.

- Положи ладонь!

Неохотно Стью положил руку на пятно. Он не знал, принадлежала ли эта кровь Нику (и скорее склонялся к противоположному мнению), но по телу у него пробежал отвратительный холодок.

- А теперь поклянись, что ты вернешься.

Ему показалось, что ступенька стала слишком теплой, и он хотел было отдернуть руку.

- Фрэн, как я могу...

- Не все в руках Бога! - зашипела она. - Не все. Клянись, Стью, клянись!

- Фрэнни, я клянусь, что попытаюсь.

- А теперь скажи, что любишь меня.

- Ты же знаешь это.

- Я знаю, но скажи это вслух. Я хочу услышать это.

Он положил руку ей на плечо.

- Фрэн, я люблю тебя.

- Спасибо, - сказала она и прижалась щекой к его груди. - Теперь я могу сказать тебе до свидания. Теперь я могу отпустить тебя.

Они обнялись.

57

Вдвоем с Люси они смотрели на то, как четверо мужчин сошли со ступенек дома Ларри. С собой они не взяли ни рюкзаков, ни спальных мешков, никакого походного снаряжения... все в соответствии с инструкцией. На ногах у них были тяжелые дорожные ботинки.

- До свидания, Ларри, - сказала Люси.

- Помни, Стюарт, - сказала Фрэн. - Помни о своей клятве.

- Да. Я буду помнить.

Глен свистнул. Коджак, поглощенный изучением канализационной решетки, откликнулся на зов.

- Ну, тогда пошли, - сказал Ларри. - Пока все не разрыдались.

Стью послал Фрэнни воздушный поцелуй, а она помахала в ответ. К ее глазам вновь подступили обжигающие слезы, но она взяла себя в руки. Они отправились в путь. Просто пошли по улице. Дошли до конца квартала. Стью обернулся и помахал рукой. Ларри тоже. Фрэн и Люси замахали в ответ. Они перешли на другую сторону улицы. Скрылись из виду.

- Господи, - сказала Люси.