Армия Наполеона

Это был настоящий шквал огня, линия батальона окутывалась пороховым дымом, в котором с непрекращающимся треском ежесекундно вспыхивали несколько десятков снопов вылетающего из ствола пламени. Пытаться остановить такую пальбу командой голоса, было бы просто бесполезно, поэтому сигнал для прекращения огня подавался с помощью короткой барабанной дроби. Добавим, что во время производства стрельбы командиры взводов и знаменосец с охраной отходили назад, на один шаг позади третьей шеренги.

Как видно, устав 1791 года нацеливал на обучение личного состава в духе линейной тактики и, безусловно, рассматривал развернутую трех-шереножную линию как основное боевое построение. Правда, на страницах 235–238 регламента описывалась «колонна к атаке». Она представляла собой колонну подивизионно (дивизион – два рядом стоящих взвода) и «строилась на центр». Это означало, что центральные 4-й и 5-й взводы батальона оставались неподвижными, а остальные с правого и с левого крыла скорым шагом отходили за них. Получались четыре (иногда пять)[373]

стоящих одна за другой коротких линий, расстояние между которыми равнялось фронту «секции» (половины взвода). Таким образом, если считать батальоны в 600–700 человек, колонна насчитывала примерно 50–55 человек по фронту, а в глубину 12 полных шеренг плюс 4 неполных (шеренги замыкающих), что представляло собой прямоугольник, имевший около 25 метров по фронту и 40 метров в глубину.

Построение батальона в каре

Устав 1791 года, описывая построение колонны к атаке, не делал из этого никаких выводов. Не указывались ни случаи, при которых нужно было ее применять, ни как управлять этой колонной на поле боя. Зато очень подробно описывались построения разнообразных колонн для передвижений в дороге и выдвижений из резервов, а также многообразные «эволюции линий». Последним термином назывались маневры, производимые одновременно большим количеством развернутых батальонов. Устав подробнейшим образом описывал такие перестроения, как «перемена фронта на пятый батальон левым крылом вперед», «облическая перемена фронта вперед на оконечность правого крыла первой линии», «перпендикулярная перемена фронта левым крылом вперед на центр первой линии» и т. д. Уже исходя из этих замысловатых формулировок можно усомниться в ценности подобных маневров на поле реального боя. Действительно, как будет ясно из вышесказанного, на практике они не применялись.

Против кавалерийских атак регламент предписывал строить каре[374] в шесть шеренг – громоздкое построение из четырех батальонов. Подобное каре, конечно, с успехом могло бы противостоять вражеской коннице, если бы его можно было построить где-нибудь, кроме как на маневрах на Марсовом поле.

Боевые реалии революции полностью отмели все сложные маневры, годные лишь для обучения на огромном ровном плацу. Зато не обходилось ни одного сражения без использования цепей стрелков, без атак батальонных колонн, без необходимости на ходу изобретать простые построения против кавалерийских атак. Наконец, как уже отмечалось в предыдущих главах, в 1804–1805 гг. в батальонах появились роты вольтижеров, одновременно росло число батальонов в полках, и, наконец, декрет 1808 года вообще в корне изменил организационную структуру пехотных частей и подразделений. (Напомним, что отныне батальон состоял из шести рот: четыре роты центра, одна гренадерская (карабинерная) и одна вольтижерская).

Все эти организационные изменения и боевая практика войск остались без всякого отражения в строевом уставе. Поэтому в наполеоновской армии и не существовало абсолютного единообразия в боевых приемах пехоты. Если на уровне «школы солдата» и «взводного учения» устав не вызывал особых сложностей в использовании, то уже на уровне батальона, а тем более многих батальонов он просто не мог быть применен буквально даже при желании. Генерал Фуа справедливо отмечал, что «регламент 1791 года… был для младших чинов книгой истин, но командирам в высоких чинах его приходилось изменять и применять к потребностям войны»[375].

В каждом армейском корпусе существовал свой «стиль» управления войсками; своя трактовка строевого устава. Некоторые из этих версий уставов оставались, возможно, даже не записанными, другие, хотя и были сформулированы на бумаге, но не дошли до нас, некоторые же сохранились. Среди них «Инструкции для войск корпуса левого крыла», составленные маршалом Неем, скорее всего, в 1804 году и опубликованные вместе с его бумагами в 1833 году, а также строевые наставления маршала Даву «Маневры рот стрелков или фланкеров», «Инструкции по образованию резервов и построению каре» и др., датируемые октябрем-ноябрем 1811 года. Последние вместе с бумагами маршала попали в руки русских войск во время отступления из России и были полностью опубликованы в Петербурге в 1903 году вместе с другими материалами военно-ученого архива Главного штаба, относящимися к войне 1812 года[376].