Аромат от месье Пуаро

– Я понимаю, – кивнула Северцева и поинтересовалась на всякий случай: – А может, вы нам и от табачного запаха поможете избавиться?

– В номерах?

– Да.

– Это трудно, – честно признался Олег, – но я попробую.

Фирменный запах он создал уже через месяц. Олегу хотелось через аромат передать и тепло розового мрамора, и предвкушение уютного отдыха после дальней дороги, и запах дорогих вещей, и что-то еще такое особенное, московское. В результате аромат получился спокойным, с оттенком древесины, кожи, нагретого камня, лесной травы и чуть заметного запаха свежего хлеба.

– Мне очень нравится, – призналась Северцева, – но как к этому отнесутся постояльцы?

– Вы попробуйте, если заметите, что фыркают и крутят носом, сделаю вам другой аромат. И деньги я вам верну тогда. Мало ли…

– Не выдумывайте, вы же работали… – ответила Северцева и распорядилась выдать Максимову крупную сумму.

И что? Аромат немедленно стал неизменной частью отеля! Стабильность, солидность, радость возвращения и трепет встречи с неведомым, но непременно обещающим уют, – все было в этом аромате, который встречал постояльцев, едва за ними закрывалась входная дверь, и ненавязчиво сопровождал повсюду.

А вот выведение запаха табака оказалось проблемой сложной. Максимов, который уже сталкивался с этим, когда работал с ночным клубом, не обманывался. Табачный дым въедается… И что бы ни распыляли, как бы ни мыли мебель и стены, ощущается все равно.

– …Давайте попробуем сделать вот что… – Однажды Максимов разбудил Северцеву почти в пять утра.

– А чуть позже нельзя? – поинтересовалась она сквозь сон.

– Извините, – спохватился Олег, который работал день и ночь и совершенно потерял чувство времени, – я приеду в отель сегодня.

Он приехал и привез с собой несколько пробников.

– Что это? – спросила Северцева.

– Если мы не можем уничтожить запах табака, мы должны распылять здесь аромат дорогих сигар, сигарет и того же табака. Понимаете, мы никогда не скроем, что здесь курили. Да и не надо этого делать – сюда въедут такие же курильщики. Поэтому вот три аромата – можно выбрать один. А можно распылять все. В разных местах.

– А если постояльцам не понравится запах табака?

– Вряд ли. Здесь ведь будет пахнуть не сигаретным дымом, а парфюмом с ноткой табачных смол.

– Интересно, – покачала головой Северцева, которая все еще сомневалась.

Решение вопроса лежало на поверхности – не можешь устранить проблему, преврати ее в достоинство. Максимов так и поступил. И оказался прав: чуть заметный запах дорогого табака создавал атмосферу. Пока аромат использовался в тестовом режиме, Северцева наказала строго следить за клиентами – о любом проявлении с их стороны недовольства, о любой гримасе следовало сразу сообщить. Но гости либо не обращали внимания на запах, либо довольно улыбались. Курильщики в ароматизированном таким образом номере чувствовали себя вольготно.

Сами не заметив как, Наталья и Олег подружились. Хотя, казалось бы, кроме работы, никаких точек соприкосновения у них не было. Северцева и Максимов были одержимыми, и это их роднило. Поначалу Северцевой просто было интересно слушать байки странного химика. Максимов знал множество историй про ароматы, цветы, вещества, духи и одеколоны. Он рассказывал все, о чем прочитал в книжках, услышал случайно, нарыл в Интернете. Как-то очень удивил Северцеву, сообщив, что иногда в магазинах детской одежды можно ощутить слабый запах дорогого табака, коньяка и лаванды.

– Табака? Коньяка? – изумилась Наталья.

– Табак, коньяк, лаванда – это ингредиенты мужского парфюма.

– Но это же магазин детской одежды!

– А кто там чаще всего совершает покупки? – прищурился Максимов. – Правильно, женщины. И их привлекает подобный запах. Запах надежности. Женщинам кажется, что они тут не одни, что их поддерживают и что они все делают правильно. А значит, уверенно покупают что-то, что вовсе не планировали покупать.

Он рассказывал увлеченно и переживал по ходу повествования так, словно речь шла о чем-то личном.

– …И, представляете, запретили заходить в рестораны, если вы пользуетесь этими духами! – говорил он, делая большие глаза – как будто в ресторан не пустили именно его, надушенного.

Северцева бросала думать о проблемах отеля и внимала очередной истории.

– Да что вы?!

– Были такие духи. Их в одна тысяча девятьсот восемьдесят первом году выпустили. Назывались Giorgio Beverly Hill.

– А как они пахли?

– Ничего особенного. Цветы апельсина и аромат туберозы. Идея была не в аромате, а в его силе. В концентрации. Это был хороший, но сильный запах – даже если подушиться совсем чуть-чуть.

– И что, впрямь запретили в рестораны ходить?

Максимов пожал плечами:

– Так пишут…

– Вы когда-нибудь встречали его? – Северцева с интересом посмотрела на Максимова.

– Да, однажды купил флакон с остатками. Но меня духи интересовали как источник сочетаний запахов. Как рабочая формула. Духи – это ведь только часть парфюмерии. Они не так универсальны. И еще я не люблю цветочные запахи. Я их хорошо улавливаю, но не люблю.

– Что же вам нравится?