Аромат страсти

Они обернулись. Глаза Тайгер изумленно раскрылись. По ведомой только ей причине она ожидала увидеть невысокого человечка, в очках с толстыми стеклами и огромным носом, покрасневшим от постоянного нюхания. Но внешне Ги Сен-Дени более всего напоминал Ричарда Гира. Лет тридцати с небольшим, с проницательными темно-карими глазами, смуглой кожей, пропорциональными чертами лица. Никаких очков, прямой аристократический нос. Стройный, высокий для француза, никак не ниже шести футов.

Деавильен представил друг другу гостей и Ги Сен-Дени.

– По вашему лицу, мисс Хейес, я вижу, что вы удивлены молодостью нашего знаменитого парфюмера. Не вы первая. Но искусство создания новых ароматов передается в его семье из поколения в поколение. Ги пришел к нам еще мальчиком. И первую получившую известность отдушку создал для нас в двадцать три года.

– Я так же искренне изумлен, что в большой американской компании могут работать такие… очаровательные менеджеры. – Ги Сен-Дени восхищенно оглядел Тайгер, потом застенчиво улыбнулся и повернулся к своему боссу.

– У вас есть ко мне вопросы?

– Вечером я приглашаю наших гостей на обед и хочу, чтобы ты присоединился к нам. Ты сможешь многое рассказать им о наших парфюмерных секретах. Если, конечно, это интересно мисс Хейес и мистеру Лейбовичу…

– Разумеется, мы хотим узнать как можно больше, – кивнула Тайгер.

Возможность пообщаться с Ги Сен-Дени вне стен лаборатории была ей на руку: в неформальной обстановке проще уговорить его поехать с ними в Штаты.

– Буду счастлив составить вам компанию, – ответил Сен-Дени. – Сейчас у меня много дел, поэтому увидимся в ресторане.

Деавильен облегченно вздохнул. Его главный парфюмер не всегда шел ему навстречу, когда дело касалось культурной программы.

– Отлично, Ги. Восемь часов, в «Золотой сковороде», в Каннах, где остановились наши гости.

Ги Сен-Дени попрощался с американцами и провожал взглядом Тайгер, пока та не скрылась из виду, повернув за угол коридора.

Ресторан «Золотая сковорода» в Каннах «Справочником Мишелина» классифицировался как двухзвездный. Пьер Деавильен бывал там довольно часто, особенно вне сезона, когда многие другие рестораны Лазурного Берега закрывались. Ему хотелось, чтобы у американцев остались о Франции самые лучшие впечатления. Переговоры с «Келлер парфюмз» завершились во второй половине дня, телефонным разговором с Хью Маршаллом. Обе стороны остались довольны друг другом, но оставалась одна загвоздка. Американцы хотели, чтобы Ги Сен-Дени продолжил работу над «Джазом» в Нью-Йорке.

Деавильен не знал, как подступиться с этим вопросом к Ги. Молодой человек считал Грас земным раем. И Деавильен даже представить себе не мог, как убедить Ги поехать в Америку. Откажись тот, «Келлер парфюмз» могла аннулировать сделку.

– Извините за опоздание. Заработался и забыл о времени. – Ги Сен-Дени подошел к их столику. В строгом, хорошо сшитом сером костюме-тройке он скорее напоминал английского банкира, а не французского парфюмера.

– Мы тоже только что сели, – улыбнулась Тайгер.

– Работа, работа, работа, такой уж он человек, – хохотнул Деавильен. – Иной раз так трудно вытащить его из любимой лаборатории.

«Будем надеяться, что такое все-таки возможно», – подумал он.

Деавильен поднял пухлую ручку, и около столика тут же материализовался официант. Деавильен мельком взглянул на меню, повернулся к Тайгер и Джессу.

– Предлагаю начать с устриц в шампанском. Здесь это фирменное блюдо. И с «Шевалье Монтраше»? Урожая 1976 года. Думаю, вы не пожалеете.

Себе и Лейбовичу он заказал баранину на ребрышках, Тайгер посоветовал рыбное филе с огурчиками, а Ги остановился на своем любимом блюде – осьминог с помидорами и анчоусами. За обедом Деавильен главным образом ел и слушал, как Ги Сен-Дени отвечает на бесконечные вопросы Лейбовича.

Время от времени он замечал изучающие взгляды своего главного парфюмера, брошенные на Тайгер Хейес, которая говорила мало, но слушала очень внимательно. В пышном коричневом креповом с рисунком платье, с кружевными воротником и манжетами, она словно сошла с картины эпохи Возрождения. Не укрылась от Деавильена и необычная сдержанность, даже застенчивость Ги. Деавильен немного расслабился. Может, подумал он, в конце концов все образуется.

– С чего начинается создание новых духов? – спросил Лейбович.

– С задания… с идеи. Или, если мы работаем для конкретного клиента, к примеру, «Келлер парфюмз», отправной точкой являются выставленные условия… – Ги улыбнулся Тайгер. – А потом в ход идет метод проб и ошибок. Точно так же композитор пишет симфонию.

– Позвольте заметить, – вмешался Деавильен, что сотню лет тому назад наш соотечественник, некто Пьессе, попытался сравнить ароматы и звуки. Он верил, что существует гармония запаха, такая же как музыка. Он создал октаву ароматов.

– Как поэтично. – Тайгер пила «белье», местное белое вино, которое по настоянию Деавильена подали вместе с сыром на десерт. – Несомненно, запах может влиять на настроение, как влияет звук…