Арсенал-Коллекция 2014 № 02 (20)

Отряд подчинялся непосредственно командующему Северного флота адмиралу Головко, он даже говорил про нас - это моя личная гвардия. Наш отряд был на особом счету у командования. Бывало, к нам приезжал член Военного совета флота Николаев и говорил: "Я приехал с вами 100 грамм выпить". А потом неприятный случай произошел - ребята из нашего отряда подрались с гражданскими. Николаев приехал разбираться. Двух провинившихся он хотел из отряда выгнать, но я встал и говорю, что наш отряд стали хуже снабжать, поэтому у нас и неполадки. Николаев это учел и в отряде немедленно появились яловые сапоги и все, что требовалось.

Все побережье от Тромса и до Мурманска было под контролем разведки. Эта была очень тяжелая служба. Разведточки размещались прямо по побережью, в голых скалах. На этих точках сидели по 3-4, а то и 6 месяцев. Продукты туда забрасывались либо с подводных лодок, либо с парашютами. На этих точках несла службу особая группа отряда численностью 150 человек.

Надо сказать, что в отряде существовало одно суровое правило - в плен не сдаваться. В случае опасности мы должны были застрелиться. Помню, во время одной операции нам надо было прорваться к немецким позициям и захватить плацдарм для высадки основного десанта. Сразу после высадки один матрос был ранен в ноги, и тащить его обратно не было времени. Он попросил, оставьте пистолет. Мы отошли метров за 100, и он пустил в себя пулю.

Был еще такой случай - норвежец, молодой человек лет 20 примерно, радист. Он был в составе группы из трех человек, все норвежцы. Группу послали за линию фронта и она попала в засаду. Командир группы вырвался и ушел, но вблизи границы его все-таки настигли немцы, и он погиб. Его заместитель бился, пока не погиб.

А радист - попал в плен. Парень оказался нестойкий и его перевербовали.

В результате он послал сигнал, что ему нужна помощь.

Наши сбросили группу из двух человек. Группа с ним встретилась, после чего они пошли к берегу, где их должна была забрать подводная лодка. Но, как только лодка подошла, немцы, в надежде захватить ее, открыли огонь. Командир лодки скомандовал срочное погружение, а сам остался на плаву. Его раненым захватили в плен, но лодка с остальным экипажем смогла уйти.

В 1942 году наш отряд провел очень тяжелую операцию.

Мы должны были провести к опорному пункту немцев две роты морской пехоты, но одна рота в темноте заблудилась, и пока эту роту искали - другая бездействовала. В результате командир решил проводить операцию только силами отряда.

Бой начался рано утром и длился целый день. Немцы нас прижали, мы никак вырваться не могли. Потом Юра Михеев сумел бросить гранату в немца. Сам погиб, но дал нам возможность прорваться.

Во время боя был ранен наш командир, лейтенант Шалавин. Отряд возглавил Леонов. До войны подводником был, потом попал в наш отряд. К 1942 году он стал командиром отделения. Вот Шалавин ему и сказал: "Виктор, ты командуй. Я не ходок".

Мы вышли на побережье, как раз снег выпал, мокрые все, усталые, целый день в этом снегу лежали. Пашу Порошева судороги всего скрючили. Все, говорит, буду как Квазимодо. Раздели его, водкой всего растерли. Он говорит, а теперь в рот влейте. Ну, думаем, раз до этого дошло, то все! Как говорят, парень стал ходячим. Он очень юморной был - неказистый такой, простое лицо и все время говорил: "Я тогда был большой и красивый".

Оторвались от немцев, но надо еще целый день катера ждать. Лежим в снегу, смотрю, на бугре человек идет и стреляет. Оказался Пушлахта, он из Архангельской области, из деревеньки Пушлахт, его так и звали Пушлахта. Он ранен был, когда нас увидел, говорит: "Смотрю, никого вас нет, думаю, дойду сейчас до немцев еще их постреляю, и все".

Когда стемнело, пришли катера. Мы вернулись на базу, причем и Шалавина вынесли.

После этой операции Леонову присвоили офицерское звание и назначили заместителем командира отряда, а через год назначили командиром, а на нас сразу журналисты охотиться стали.

В 1944 году наш отряд участвовал в освобождении Северной Норвегии. Мы должны были захватить две немецкие батареи, которые прикрывали фьорд. Пока их не захватишь - соваться в фьорд нельзя, утопят.

После высадки мы двое суток по скалам шли к батареям. Метров за 150 до батарей залегли. Темноты дождались, а потом поднялись и пошли вперед. Практически сразу наткнулись на немецкий дозор. В первые же 2-3 минуты погибло шесть разведчиков, но остальные сумели прорваться. Выскочили на обрез, а к двум орудиям уже прислуга успела выскочить.

Тем не менее мы эти орудия сумели захватить, а утром и всю батарею. На следующее утро капитулировала дальнобойная батарея.

Командир 181-го разведотряда Северного флота, Дважды Герой Советского Союза В.Н. Леонов

Командующий флотом нас потом поздравил: "Да, молодцы! Чистая работа". А командиру отряда, Леонову, объявил: "Ты — Гэрой Советского Союза"!

На этом, собственно, наша боевая деятельность на Северном флоте закончилась.