Артефакт. Ритуал на крови

Роман оторвался от пачки докладных, которую разбирал, и посмотрел на вошедшую. Как всегда — практически безупречна. Волосы в хвост, сама в аккуратном тёмно-коричневом свитере и чёрной прямой юбке. На носу — очки. Классическая преподша.

— Слушаю вас, Марта Андреевна. Присаживайтесь, — он указал на стул для посетителей.

— Здравствуйте, Роман Ринатович, — поздоровалась Звонарь, садясь на стул и выкладывая перед собой папку на завязках, которая, судя по толщине, совсем не была пустой. — Я знаю, что уже поздно, но хотела бы попросить, чтобы меня включили в группу на получение грантов на исследование. Вот тут, — она подала Роману папку, — всё необходимое.

— Хм, а почему так поздно? Вы же знаете, что такие вещи делаются до ноября. — Он открыл ту и начал перебирать документы. — Вряд ли сейчас получится что-то сделать… — Его взгляд упал на слова «легенда о камне, исполняющем желания», и Роман закончил: — Но я попробую. Но сначала мне нужно ознакомиться с заявкой и передать её в комиссию. Вы понимаете, что это всё дело не одного и даже не двух дней.

— Да, конечно, — Звонарь закивала, — я всё понимаю. Я даже пойму, если не получится.

— Но мы попробуем. — Роман встал, показывая, что разговор, такой короткий, закончен. Звонарь тоже поднялась, одёрнув задравшуюся полу свитера и проведя рукой по юбке — разглаживая образовавшуюся складку. — Всего доброго!

— До свидания, Роман Ринатович!

Звонарь вышла, и Роман снова посмотрел на лист с описанием работ. Поиск артефакта и информации о нём. Надо же, она пошла по тому же пути, что и он двадцать лет назад. Вот только у него пока ничего не получается — никак не выходит найти нужный элемент. Точнее — два элемента. Да, они там, в тридцатые, перебирали, таща на убой всех подряд, а Роман точно знает, кто нужен.

Время и место неизвестны

Дамиан шёл по каменному коридору, теребя в руках чётки и стараясь не думать о том, что сейчас произойдёт. Он — аббат, он должен верить в Бога единого и всемогущего, а не в эту ересь, но она была такой близкой ему, такой вожделенной, что отказаться просто не хватило сил. Тех самых, которые должен был дать ему Бог. Должен, но не дал, а это значит, что любой грех, который сейчас произойдёт, будет на совести Бога, а не Дамиана. Это воля Бога — чтобы он нарушил заповеди. И кто он такой, чтобы пойти поперёк него.

Зал, в который Дамиан вышел, был уже подготовлен. По периметру его, абсолютно круглому, разместились послушники, посвящённые в замысел, в центре располагалось широкое каменное ложе-алтарь, рядом с которым — с противоположных сторон — стояли два небольших столика — с чашей и кинжалом на каждом. Ритуал запрещал смешение элементов до его последнего этапа. Ещё один столик с большим кувшином с водой стоял в изголовье алтаря.

Интересно, а если смешать, то что будет? Просто ничего не получится или что-то всё-таки произойдёт? То, что произошло с отцом Этельвердом? Или что-то иное? Об этом старый послушник не сказал, а Дамиан как-то не додумался спросить. Ну да теперь уже поздно, смерть забрала всех свидетелей, он просто постарается быть аккуратным, и если всё получится, то можно будет жить. Бесконечно. Он посмотрел на руки, тремор которых пытался скрыть за перебором костей чёток, и кивнул себе: пора.

Подойдя к столику в изголовье, Дамиан убрал чётки в висящий на поясе кисет, выпростал из широких рукавов надетого на него балахона тонкие, скрюченные возрастом и подагрой кисти и поднял их ладонями вверх — на уровень головы. Они почти не тряслись. Значит, он делает всё правильно.

— Братья, — начал он, обращаясь ко всем находящимся в этом зале, — сегодня благодаря воле Бога нашего, единого во всех лицах и неделимого на множество лиц, мы проводим этот ритуал. Ритуал этот должен поднять одного из находящихся в этом зале, — Дамиан обвёл взглядом всех послушников, повернувшись вокруг своей оси, и зная, что говорит о себе, — на уровень не раба Божьего, но сына Его. Подарить бессмертие, дабы мог он нести волю Бога нашего всему миру и всем населяющим его. Волю единую, непорочную, непогрешимую.

— Волю Его… — раздался со всех сторон хор голосов, и Дамиан мысленно им похлопал. Здесь было ровно четырнадцать, и двое из них станут частью ритуала.

— Выпьем же этот напиток во славу Его! — Он поднял кувшин, сделал из него глоток, а после незаметно высыпал порошок из тайного отделения в перстне и передал подошедшему послушнику. Послушник вернулся на своё место, сделал глоток, и кувшин пошёл по кругу. Последний вернул его Дамианту, и тот вернул кувшин на столик. Теперь следовало подождать.

— Помолимся, братья! — произнёс он, складывая руки перед собой в молитвенном жесте, закрыл глаза и сделал вид, что мысленно читает одну из молитв.

Спустя короткое время Дамиан закончил «читать» и посмотрел на послушников. Все они по-прежнему стояли по кругу, но теперь больше походили на статуи, чем на людей. Что ж, это было то, чего он и ожидал. Жаль, делать всё придётся самому, а в его состоянии это не самое лёгкое дело.