Артефактор под прикрытием

Алонзо Герра не позволил бы нам найти биоартефакты, изготовленные из качественных материалов, поскольку это ставило под угрозу весь замысел. Откопай мы хотя бы один единственный винтик с печатью «Биокаанты», кампания обязана будет полностью прекратить поставки. А значит, эксперимент им придётся свернуть.

— Вот ваши карты, — Джаред отодвинул мои инструменты и положил на стол стопку бумаг, — здесь десять карт Лоусона: одна общая и девять карт основных районов города.

— Благодарю, сейчас я закончу с Варди и займусь картами.

Я села за стол, надела гогглы и осторожно взяла в руки кристалл с печатью Амира. Сейчас мне нужно было сделать слепок личной магической росписи своего наставника. А затем собрать выключенного Хранителя и активировать перезагрузку системы.

— Вам нужна моя помощь? — уточнил Джаред. — Или я могу спуститься к Воргаху и узнать, как прошёл допрос пойманного «почтальона»?

— Можете спуститься в допросную, — ответила я, не отвлекаясь от работы.

Интересно, смог ли мистер Воргах выбить из пойманного оборотня хоть что-нибудь интересное?

Зная, что дон Герра набирает в семью только тех, кто не раскалывается даже во время страшных пыток, я не особо верила в успех этого допроса. Ведь Джек Воргах явно не мог применять для допроса подозреваемого более зверские методы, чем мафия.

— Я скоро вернусь, — сказал Джаред, выскальзывая из кабинета.

— Хорошо!

Мой кристалл засветился серебристым цветом, сообщая, что информация успешно скопирована, а я занялась сбором Варди.

Что ж, осталось узнать, где сейчас Амир и придумать, как с ним встретиться. А сделать это будет очень сложно. Ведь мой приёмный отец думает, что я погибла при взрыве в лаборатории три года назад.

Три года…

Я с силой сжала кулаки, вгоняя ногти в ладони, надеясь, что боль поможет отвлечься от воспоминаний. Но застарелые раны всё равно вскрылись и принялись кровоточить, разъедая душу и калёным железом выжигая на сердце новые шрамы.

Три года я запрещала себе думать о семье. Боялась, что сорвусь и отправлю им весточку или приеду бродить по Орленду, надеясь «случайно» встретиться, увидеть хотя бы издали, услышать родной голос…

От боли, тоски и одиночества мне хотелось выть раненым зверем, но я знала, что Джаспер Дудль был прав — один мой визит, одно письмо и семья окажется под ударом. Хотя первое время я порывалась передать им весточку через самого Дудля. Одно письмо, одна строчка, способная изменить всё: «жива, люблю вас, не ищите».

Но слишком велик был риск. Многие не поверили в мою смерть, поэтому за моей семьёй и всеми, с кем я раньше близко общалась, установили слежку.

И если в умении Амира хранить тайны я не сомневалась, Лючия врать никогда не умела. Нет, она бы никому ничего не сказала. Вот только по её поведению стало бы ясно, что их единственная, хоть и приемная дочь, выжила.

А этого нельзя было допустить. Из-за слухов и домыслов о проводимых экспериментах, после взрыва в лаборатории мною заинтересовались не только все кланы оборотней, но и вампиры. Теперь я представляла для близких колоссальную угрозу, и осознание этого удерживало меня от глупостей.

Я замкнулась в себе, перестала заводить новые знакомства, постоянно переезжала и меняла документы… медленно, но верно сходила с ума, всё больше изолируясь от окружающего мира и молясь, чтобы за мои ошибки не пришлось платить родным.

Но мои надежды оказались тщетны. Прошлое всё равно настигло меня.

Из-за моих былых ошибок Амир вынужден работать на мафию, а Лоусон может утонуть в крови и погрузиться в новую Смуту. А ведь я мечтала сделать мир лучше. Хотела, чтобы мои разработки спасали жизни…

Тогда я была наивной идеалисткой, не понимающей, что всё в этом мире крутится вокруг денег и власти. Но реальность оказалась жестока: кому нужны технологии, спасающие жизни, если можно вложиться в создание идеального оружия?

— Допрос ещё продолжается, — объявил Джаред, заходя в кабинет. — Но пока ничего интересного мы не узнали.

Ну, в этом я и не сомневалась. Сложно допрашивать того, кто не имеет слабых мест. Солдаты дона Герры не боялись смерти и боли. А угрожать кровавой расправой над родными и близкими могли только бандиты, а не полиция.

По сути, у нас не было рычагов давления на мафию, но судя по хитрой улыбке, Джаред сейчас знал больше меня.

— Как вы собираетесь выбивать информацию из «почтальона»? — не выдержала я, закручивая последний винтик на брюшке Варди.

— Тайна! — оборотень подмигнул мне и приложил указательный палец к губам. — Но я вам её поведаю, правда, не сейчас, а немного позже.

— Это нечестно! — несмотря на весь ужас происходящего, я не выдержала и тоже улыбнулась.

Слишком уж забавно и непривычно выглядел сейчас двуликий.

— Зато так интересней, — парировал инспектор, — что с нашим маленьким другом? Мне уже расчищать место в сейфе?

— Конечно! Варди полностью собран. Сейчас я подготовлю его коробочку и активирую перезагрузку.