Артюр Рембо

Мои дорогие!

Я получил ваше письмо от 23 сентября, ваши новости опечалили меня, то, что рассказывают о Фредерике — весьма неприятно и к тому же может нанести мне большой вред. Мне совершенно ни к чему, чтобы знали, что подобный тип приходится мне братом. Впрочем, я нисколько не удивлен: наш Фредерик — настоящий идиот, мы всегда это знали и можем только поражаться его непроходимой тупости.

Нет никакой надобности просить меня не вступать с ним в переписку. Что же касается того, чтобы выделить ему какую-нибудь часть, то заработанные здесь деньги стоят мне слишком большого труда, чтобы просто так дарить их этому бедуину, который, я уверен, физически крепче меня. Надеюсь, однако, что, к нашему общему облегчению, он, в конце концов, перестанет ломать эту комедию.

А если он что и болтает на мой счет, мое поведение известно всем и каждому. Я мог бы представить вам свидетельство исключительного удовлетворения, выраженного ныне не существующей компанией Мазеран за четыре года службы с 1880 по 1884 год; я пользуюсь здесь приличной репутацией, что позволяет мне достойно зарабатывать на жизнь. Если когда-то я и попадал в неприятные истории, то все же никогда не пытался жить за чужой счет или тем более жить пороком.

На этом инцидент был исчерпан: о Фредерике с тех пор больше не говорили. Через год (11 августа 1885 года) он, несмотря ни на что, женился; к этому времени его дочке уже исполнился месяц.

Из Харара Рембо вернулся не один, с ним была молодая женщина из местных жителей. «Именно в Адене завязалась его связь с абиссинкой, длившаяся с 1884 по 1886 год, — написал Альфред Барде П. Берришону 10 июля 1897 года. — Их отношения были весьма близкими, и Рембо, живший обычно у нас, на этот раз снял отдельный дом, где и поселился вместе со своей подругой и проводил с ней почти все время (разумеется, когда не был занят на службе)».

Действительно, начиная с 5 мая 1884 года он время от времени указывает на конверте адрес в Кэмп-Адене (в пяти километрах от города).

В дальнейшем выяснится, что, по словам самого Рембо, эта женщина была вывезена из Шоа, где он сам никогда не был. Значит ли это, что она была уроженкой этой местности? С другой стороны, если он приехал с ней в Аден, то, по всей видимости, уже в Хараре они жили вместе. Об этом свидетельствует городской епископ; в 1930 году, в разговоре с Ивлином Во, он утверждал, что Рембо жил с туземкой, но родом она была не из Харара и детей у них не было.

Не будем останавливаться на легендах, согласно которым эта связь служила лишь прикрытием для его гомосексуальных наклонностей⁶. В этом отношении Альфред Барде категоричен. «Я никогда не верил обвинениям в содомии», — заявляет он П. Берришону.

Вместе с тем некий служащий, проводивший опрос относительно Рембо в Обоке[200]

и Джибути в период с 1906 по 1925 год, пишет: «Что касается женщин, Рембо поддерживал отношения с местными жительницами. В 1884 году он имел связь с абиссинкой. Говорят, что у него была женщина из племени аргобба, и у них было много детей, но об их судьбе ничего не известно». Племя аргобба входило в состав племени амхара; они были мусульмане, их селение находилось километрах в двадцати от Харара. Они считали себя потомками португальцев, участвовавших в войне с исламом на стороне короля Эфиопии.

Об отношениях с женщиной из племени аргобба сообщает и Отторино Роза, итальянец, друг Рембо, о котором мы уже упоминали, однако полностью полагаться на его свидетельство нельзя (он утверждает, что эта связь имела место в Адене в 1882 году); также не имеется никаких доказательств, что на фотографии с подписью Donna Abissina[201], помещенной в его работе «L’Imperо di Leone di Giuda»[202] (Breschia, Lenghi, 1913), действительно изображена подруга Рембо⁷.