Арвары. Книга 2. Магический кристалл

Слоны выдвинулись немного вперед и тоже улеглись почти у ног Космомысла, но царь не вышел из золоченой корзины — лишь откинул нависающий балдахин и поклонился, обнажив седовласую голову. Без шапки он показался еще ниже ростом и статью своей напоминал худосочного отрока. Длинная и узкая борода его была собрана в моток, словно веревка, и привязана золотой нитью к тяжелым серьгам, вставленным в мочки крупных, мясистых ушей. Желтоватые зеницы плавали в больших водянистых глазах, словно желтки в разбитых яйцах, широкий, расплющенный нос занимал пол-лица: кровь рабынь, бывших его праматерями, стерла все следы полунощных голубоглазых прапредков.

Македоны в один миг умолкли и затаились, уткнувшись головами в землю.

— Свет Полунощной Звезды! — бесстрастно воскликнул царь на арварском языке. — Я, царь Урджавадза, вкупе со своим народом преклоняюсь пред тобой и отдаюсь под твою волю, о, всемогущий владыка!

— Мое имя — Космомысл, — упрямо повторил исполин. — Я человек и всего лишь внук Даждьбога.

— Ты бессмертный Ара!

— Я благодарен твоей дочери, что она выкупила меня у владельца каменоломни, избавила от цепей и вернула меч Краснозоры. Готов отплатить добром и послужить ей, но как воин. Пусть назовет мне срок службы.

— У македон много воинов, но нет бога, — молвил Урджавадза. — Не ты нам, а мы станем служить тебе, дагдар урбад.

— Нет, царь, такая честь не по мне. Если вы хотите обрести себе бога, вспомните, кто вы и откуда пошли. Пролитая вражья кровь смыла вашу память, но остались земные пути, по которым ходили ваши предки и боги. Ступайте по ним, и дороги выведут вас на прародину, а земля хранит память лучше, чем человек, и даже кровь не может размыть ее.

— Мы пришли на свою древнюю землю, но здесь не нашли своих старых богов. Народы, живущие на нашей прародине, исповедуют Мармана. А там, где утверждается бог рабов, не только из памяти — даже с земли стираются все следы, оставленные прежними богами.

— Так ступайте дальше и ищите. Сейчас многие народы ищут, забыв своих спящих небесных покровителей или отвергнув ветхих. А обожествлять великий рост дело напрасное. Вели своему народу встать и смотреть на меня открыто, без поклонения.

— Мы обожествляем вечность! Она указывает на твое небесное происхождение.

— Я земной человек, и если даже прожил на свете двести лет, это не значит, что обрел бессмертие и стал богом. — Космомысл положил меч на плечо, будто собираясь в дорогу. — Коли твоя дочь не хочет, чтоб я отплатил ей верной службой, так скажи ей, чтобы отпустила меня на все четыре стороны. Она говорит, ты не станешь меня неволить, и если захочу, то уйду, когда вздумается.

Царь остался спокойным и лишь чуть раздул приплюснутый нос.

— Если б ты, Ара дагдар урбад, признал себя богом, ни я, ни моя дочь не посмели бы задержать тебя и на миг. Прими македон под свое покровительство и ступай, куда хочешь. Мы будем знать, что ты сущ. Будем молиться тебе, и ты услышишь нас.

— Как же я могу покровительствовать тебе и твоему народу, будучи на земле? И в той стране, где над головой даже не слышно молвы Кладовеста? Владыка солнца Даждьбог спустился с небес и в тот же час утратил свою былую силу.

А ныне прозябает на своей горе для того, чтобы разделить участь своих внуков. Вы же хотите, чтобы человек стал вашим небесным покровителем.

Непроницаемое смуглое лицо Урджавадзы слегка осветилось, но отличить, что это — скрытая радость или гнев недовольства, было невозможно.

— Неужто ты, еще вчера будучи бесправным невольником, не испытываешь гордости и тщеславия, когда тебе поклоняются, называя богом? — спросил он. — Многие цари хотели бы оказаться на твоем месте. В том числе, могущественный ромейский император…

— Я никогда не был невольником! — сурово ответил Космомысл. — Даже закованный в цепи и лишенный свободы. Гордость и тщеславие — удел рабов, жаждущих власти.

— Да, я знаю, бессмертию неведомы эти чувства, — соласился царь. — Но мы, живущие короткий век, обременены ими с самого рождения и до последнего часа. И чем короче жизнь, чем стремительнее бежит время, тем тяжелее это бремя. Вот уже и нести его не под силу. Потому многие народы ищут обновленных богов и поклоненния.

— Но вы ведь жили до сей поры, никому по-рабски не поклоняясь, как бессмертные и вольные? Что же случилось, коли вам потребовался небесный заступник?