Асанардаль

Сана вышла из комнаты. Мила замерла. Как поведёт себя дочка? Ласково улыбнётся, как в старые добрые времена? Сурово посмотрит и промолчит? Или просто–напросто уйдёт? Отец Саны и бывший муж Милы вроде как не против, чтобы Сана жила у него. Другое дело, проживает он за городом. От его дома Сане неудобно добираться в институт. Да и не против он на словах, а как дойдёт до дела, так сразу в кусты.

Сана зашла в кухню, равнодушно посмотрела на мать и села за стол.

– Обиделась? – спросила Сана.

– Нет, – спокойно ответила Мила, – а почему ты так сказала?

– Как «так»?

– «Не твоё дело», вот что ты сказала!

У Милы задрожали губы.

– Ой, ма, давай не будем, – скривила губы Сана.

– Давай не будем, – ледяным голосом согласилась Мила.

Сана никак не отреагировала на тон матери. А в детстве реагировала. Раньше холодный тон Милы пугал Сану, а теперь как с гуся вода.

– Как дела в академии?

– Сегодня экзамен поставили автоматом.

– Саночка, не переутомляйся.

– Немного осталось.

– Куда тебе спешить?

– Папа берёт меня с собой в поход.

– Охота тебе спать в палатке и таскать на себе баулы?

– А что делать? – пожала плечами Сана.

Она ела безо всякого аппетита.

– Кстати, тебе пришло письмо. Из Италии. Забыла сказать, – уныло проговорила Сана.

– Из Италии? – подпрыгнула Мила.

– Я положила его на твоё бюро.

Мила побежала в свою комнату. С радостным холодком в сердце распечатала конверт.

«Дорогая Мила Морияди!

Прошу простить меня за неловкое обращение. Я извела кучу бумаги, придумывая, как бы к Вам обратиться. Дорогая, уважаемая, почтенная? Госпожа Морияди? Или просто написать «добрый день»?

Мила! Пишет вам поклонница Вашего творчества, Люси Стаффид. Заранее прошу прощения за избитую фразу – Ваш роман «Марино» перевернул мне душу.

Как же я мечтала встретиться с женщиной, написавшей ШЕДЕВР! Но Вы живёте в России, а я в Италии. Я не могу покинуть свой дом. А если бы и могла, то не набралась бы смелости заговорить с Вами. Честное слово, Вы представляетесь мне небожительницей.

Но совсем недавно я узнала, что Вы живёте в Санкт–Петербурге. Мы с Вами землячки. Я родилась в Питере, на Малой Митрофаньевской.

И я подумала, что две питерские души всегда поймут друг друга.

Мила! Я живу в Тоскане, в вилле на берегу Средиземного моря. Я замужем, но детей у меня нет. Здесь, в Тоскане, нет ничего, что бы мне не нравилось, но я чувствую себя чужой. И всё же не могу покинуть свой дом.

И вот что я придумала. Почему бы Вам не приехать ко мне в гости? Вы не подумайте, я не аферистка и не маньячка. У меня большой дом и есть своя яхта. Виды здесь прекрасные. Мы бы могли прогуливаться по улицам Монте-Аржентарио, кататься на яхте. Вы бы рассказали мне о своём творчестве. Ох, как всё неловко получается. Я не знаю, как окончить письмо.

Пишу Вам свой электронный адрес. Если хотите, напишите мне.

Преданная Вам, Люси Стаффид».

Мила влетела на кухню, где Сана сидела, подперев голову рукой, над тарелкой с окрошкой.

– Саночка! Мы едем в Италию! – воскликнула Мила.

У дочери округлились глаза.

– Нас пригласили в Италию? Кто?

– Люси Стаффид! – торжественно провозгласила Мила.

– А кто это?

– Хозяйка виллы в Монте-Аржентарио, – важно проронила Мила.

– В Тоскане, значит. Вау. А кто она тебе?

– В общем-то, никто, – смутилась Мила, – Люси пишет, что она поклонница моего творчества.

– И она приглашает тебя к себе домой?

– Нас!

– Как, она и обо мне знает?

– Нет, но не могу же я бросить тебя на съедение комарам, – заявила Мила, – а глазки-то у нас загорелись!

– Как же им не загореться. Италия! Но у меня экзамены.

– Мы не завтра едем. Люси оставила мне свой электронный адрес. Я напишу ей, потом мы созвонимся. Всё же чужая страна, незнакомые люди.

– А. Значит, всё это вилами по воде писано, – промолвила Сана, с аппетитом принимаясь за окрошку.

Мила всё решила для себя. Едем. Квартиру сдаём на лето. Ничего страшного, если погостим в Италии всего неделю. Лето можно будет провести у бывшего мужа. Живёт он один. Не выгонит же он своего единственного ребёнка и его мать на улицу.

Глава 2

Знакомство со Стаффидами

Рим толком не удалось рассмотреть. Вопреки прогнозам Люси, предрекающей чуть ли не самум, Монте-Арджентарио встретил Милу и Сану на удивление прохладным и лёгким ветром.

По мере приближения к мысу небо затягивалось чистенькими белыми облаками, на первый взгляд невесомыми, но надёжно закрывающими солнце.

От железнодорожного вокзала до виллы «Ночная фиалка» решили добираться на такси.

От Милы не укрылось тревожное настроение Саны. Дочь затравленно зыркала глазами из-под короткой «подстреленной» чёлки.

– Что случилось, Сана?

– А? – встрепенулась Сана, – да так. Предчувствие у меня плохое.

– Не волнуйся, – мягко сказала Мила, – язык мы знаем. Как-никак, у нас целое лето прожила Франческа.

Франческой звали фотографа, долго гостившую у Морияди. Сана с удовольствием знакомила её с достопримечательностями Санкт-Петербурга.

– Всего лишь три месяца, и то давно, – бледно улыбнулась Сана.

– К концу августа ты шпарила на итальянском, как на родном языке. Ты легко его вспомнишь.

– А ты?