Асмодей (СИ)

– Асмодей, помня о вашей тысячелетней дружбе, Владыка Вельзевул готов даровать тебе больше времени для раздумий, – спокойно произнес он.

– Здесь не о чем думать!

– И все же, не спеши отказываться. В знак своего высочайшего расположения он посылает тебе подарок, – протянув Асмодею шелковый платок, проговорил Астарот.

– Как смеешь ты, – оттолкнув его руку, прорычал Асмодей, но закончить угрозу, которая вертелась у него на языке так и не успел, ибо платок с металлическим звоном упал на пол шатра, открыв взгляду завернутый в тончайший шелк изумрудный перстень. Второй раз за последние несколько минут Астарот просиял победоносной улыбкой с превосходством глядя на Асмодея, который от неожиданности, казалось, потерял дар речи.

Подняв взгляд на Люцифера, он будто бы негласно вопрошал, нет, скорее упрекал: «ты же говорил, что все в порядке?», но ответом ему было такое же немое удивление. Князь Тьмы понятия не имел о том, как девчонка попала в руки Вельзевула, свято веря в то, что нет в Аду более безопасного для нее места, чем Сумеречный храм, но судьба, очевидно, поступила иначе.

– Великий дар, – усмехнулся Асмодей, подбирая с пола собственный перстень. – Как?

– Страсть женщин безрассудна. Она толкает их в сети пагубных эмоций, заставляя разум уступить место чувству. Тут-то их и настигает холодный расчет, – подавая демону золотой тубус с посланием, произнес Астарот.

С жадностью вырвав из рук врага свиток, Асмодей пробежался взглядом по черным завиткам чернил, запечатлевших на бумаге приговор. Напряженное молчание сменилось перешептыванием. Оставшиеся, кто с осуждением, кто с нескрываемым негодованием смотрел на князя блуда, который, казалось, застыл где-то во времени, обратившись с неподвижную статую. Ни один мускул не дрогнул на его лице, грудь не вздымалась при дыхании, и лишь взгляд, наполненный нескрываемым гневом горел жаждой возмездия. Мгновением спустя лист в его руке запылал алым пламенем и пеплом осыпался к ногам.

– Она готова была отдать за тебя жизнь, – не скрывая ехидства в голосе, отозвался Астарот, – но мне больше интересно, что ради нее сделаешь ты?

– Останусь верным себе, – стараясь придать голосу ледяной тон, коим всегда говорил Абаддон, произнес Асмодей. В то, что Вельзевул позволит ему невредимым покинуть проклятые земли, демон решительно не верил, а потому благоразумно рассудил, что лучшей защитой для Авроры, если она еще жива, будет его полное равнодушие. Сложное решение, ибо в сознании кипела самая настоящая война. Чувство и долг внутри него слились в борьбе непримиримой: быть верным клятве иль отречься той, что вырвала его из омута вечной скорби. И что не избери – всюду душевные терзания. А он-то и не думал, что его закостеневшая душа еще способна на такое. – Все мы приносим жертвы ради победы, но знай, никто не будет воровать у меня безнаказанно. Мы еще встретимся, – надевая на палец изумрудный перстень, что расположился по соседству с ониксовым кольцом Сатаны, прошипел Асмодей.

Едва холодный металл кольца коснулся его кожи, перед глазами пронеслись образы последних дней. Всё, начиная с того момента, как демон вручил своей подопечной магический артефакт. Теперь уже в более ярких красках он увидел шабаш и последовавший за ним разгром; долгую дорогу в Париж; ураган, пронесшийся по стольному граду; ритуал в Сумеречном храме и события произошедшие после. В одночасье собственные слова встали у него поперек горла, а чувство вины неподъемным грузом упало на плечи.

Асмодей про себя выругался и это ж надо… неужто совесть стучится в запертые двери его души. В конце-то концов ему какое до того дело? Ну кинулась девчонка ему на помощь, так это и не он вовсе был. За глупость и непослушание надо платить. Да и вообще, не по статусу господину о судьбе рабыни печалиться. Но почему-то легче от этого умозаключения не стало. И кто из них, скажите на милость, другому после такого хозяин: он ей или она ему? Может, и впрямь она колдунья, раз сумела его разум своими сетями опутать? А может и что-то большее украсть сумела.

Собственно, Люцифер тоже хорош. Ведь не случайно Асмодей ее подальше сослал, так Дьявол рассудил иначе, мол мертвым место в мире загробном. И как на зло, все напасти разом: только начинает казаться, что сумел вырваться из этой трясины, так рука судьбы тебя снова с головой окунает в этот омут. А он-то, Асмодей, считал себя если не всесильным, то уж властелином собственной жизни, на деле же оказался не многим лучше обычных смертных.

– О, в этом я ни капли не сомневаюсь, брат! – процедил Астарот, прерывая череду его мыслей. В тот же миг яркая вспышка осветила шатер, ослепив присутствующих, когда же свет угас, внутри остались только поредевшие сторонники Люцифера, преисполненные гневом и недоверием по отношению друг к другу.