Аспект белее смерти (СИ)

— Мы разрыв-траву достали! Достаточно просто дунуть и любой запор рассыплется!

Лука не удержался и присвистнул.

— То-то! — осклабился Гусак. — Провалите дело, такой долг на вас повесим…

— Брось! — оборвал его Яр, и долговязый послушно заткнулся.

— Мы в деле, — заявил Лука, — но что за товар, скажете заранее. И отдадим его только после того, как деньги увидим. Или так, или ищите других дураков в сточной канаве купаться!

— Договорились! — улыбнулся Яр, а когда они ударили по рукам, то добавил: — Товар привезут завтра к концу дня. Встречаемся на мосту в восемь вечера. И давайте без опозданий!

Я вздохнул и подумал о том, что никак не получается разобраться в этом пареньке. Если раньше Яр вёл себя как заносчивый и при этом чуток трусоватый босяк, то теперь показалось, будто и не босяк он вовсе, а только прикидывается. Иначе бы Гусак под него не прогнулся. Что-то тут было не так.

— Думаешь, кинут? — спросил я Луку, когда мы вновь остались вдвоём.

— А кто их знает? — отозвался тот и сплюнул под ноги. — Может, честь по чести рассчитаются, а может, там же и притопят. Проверять не хочется.

— И что будем делать?

Лука пожал плечами.

— Не знаю, как ты, а я пойду искать лодку!

Глава 22

5–4

Лука ушёл, а я отправился на базар, где условился встретиться с Хватом. Тот к этому времени уже присмотрел укромный уголок, и мы быстренько затеяли игру в пристенок. Прежде чем нас погнал взашей охранник, успели облегчить карманы нескольких простаков — мне перепали пять грошей и какая-то очень уж гнутая деньга. Избавился от неё, купив печатный пряник.

Угостил им присматривавшую за нашей мелюзгой Рыжулю, и та улыбнулась, принимая лакомство, но как-то очень уж рассеянно, словно ей сейчас было не до того.

— Всё в порядке? — забеспокоился я.

— Хват! — позвала девчонка. — Покарауль!

Она потащила меня прочь и вывела из толпы, но этим не удовлетворилась и указала на ворота.

— Идём!

Мы вышли с базара, и я повторил свой вопрос:

— Так что стряслось?

Рыжуля виновато улыбнулась и протянула браслет из перламутровых пуговиц, сплетённых воедино разноцветными нитками.

— Держи! Я связала, а Мелкая заговорила. Она умеет.

— Ты чего это в самом деле? — насторожился я, бездумно принимая подарок. — Будто прощаешься!

— А может, и прощаюсь!

Девчонка передёрнула плечами, и я разом прочувствовал весь летний зной. Стало душно, жарко и влажно.

— Лука сказал, если завтра денег раздобыть не получится, придётся из Гнилого дома уходить, — огорошила меня Рыжуля. — Иначе он с Баженом рассчитаться не сможет, и тогда ни мне, ни ему на Заречной стороне больше не жить.

На голову словно само небо обрушилось. Слова девчонки попросту раздавили, какое-то время я молча пялился на неё, силясь осмыслить услышанное, а потом такая обида накатила, что словами не передать.

— Да как же так?! — через силу выдавил я из себя. — Я ж тебя звал! Звал к балагану прибиться, а ты говорила… Семья… Гнилой дом… Да как так-то?!

Меня всего так и распирало от эмоций, и были они одна чернее другой.

Злоба. Ревность. Бешенство.

Лука собирался уйти и оставить мне Гнилой дом и Рыжулю, а вот оно как всё обернулось! Ну что за гадство такое, а?! Будто и вправду сглазили!

— Ну, Серый! — насупилась Рыжуля. — Ну ты сравнил! Это же совсем другое! Думаешь, мне хочется куда-то уезжать?! Серьёзно?!

— Но ты ведь…

— Да не хочу я никуда уезжать, пойми! — чуть ли не выкрикнула девчонка. — Не желаю скитаться и бродяжничать и на новом месте обустраиваться тоже не хочу! Мне и в Гнилом доме хорошо! Просто выбора может не остаться!

Я нервно передёрнул плечами и отмалчиваться не стал, заявив:

— А почему с Лукой, а не со мной?.. Я тебя первый позвал!

Рыжуля рассмеялась.

— Серый, брось! Надо держаться друг друга! Хват тоже с нами собрался. И Мелкая просилась, а Плаксу я в любом случае тут одну не брошу.

— А меня чего не позвали? — возмутился я.

— Да как же?! — округлила глаза Рыжуля. — Лука же с тобой разговаривал! Ты старшим остаться решил…

— Не так всё было! — возразил я, но сразу махнул рукой. — Не суть! Скажи лучше: вы на Пристань собрались?

— Там найдут, — мотнула головой девчонка и поправила стянувший копну её огненно-медных волос платок. — Лука о Южноморске толковал.

— Вот он!.. — зло выдал я и ухватил Рыжулю за руку. — Слушай, да всё будет хорошо! Вот увидишь, завтра всё как надо пройдёт! Если откупимся, ты ведь в Гнилом доме останешься, так? Не уйдёшь с Лукой?

— Конечно, останусь! Да и Луке уходить не придётся!

— А это уж пусть он сам решает, — буркнул я и приободрил девчонку: — Ты только не переживай, всё хорошо будет!

Ответом стал печальный взгляд зелёных глаз.

— А если нет? А если не откупимся?

— А нет — я с вами уйду! — выпалил я.

И да — уйду!

Мысль о скором расставании с Рыжулей оказалась попросту невыносима. Прежде, даже когда речь о приюте для неофитов заходила, всерьёз об этом не думал, а тут вдруг понял: нет, не смогу. Плевать на всё! Не смогу отпустить её, и точка!

— Тебе-то зачем? — удивилась девчонка. — Это нам с Лукой тут не жить, а ты в Гнилом доме старшим станешь!