Assassin's Creed. Братство

В «Спящий лис» они вошли не с фасада, а через потайной боковой вход и вскоре опять собрались в таверне, которую успели очистить от посетителей и закрыть двери. Ла Вольпе заказал пострадавшим выпивку. Ждать, пока ее принесут, он не стал, а сразу же начал допрос:

– Что вы сумели разузнать?

– Хозяин, мы узнали, что того актера вечером должны убить. Чезаре посылает на дело своего «мясника».

– Это кого? – спросил Эцио.

– Ты его видел, – ответил Ла Вольпе. – Микелетто Корелья. Такое личико однажды увидишь – на всю жизнь запомнишь.

И действительно, память услужливо воспроизвела Эцио лицо того, кого Чезаре, осадивший Монтериджони, представил как свою правую руку. Впрочем, этого молодца Аудиторе видел и сравнительно недавно возле конюшни в замке Сант-Анджело. Жестокое, потрепанное лицо делало Корелью намного старше своего настоящего возраста. Эцио запомнились жуткие шрамы возле рта, отчего казалось, будто «мясник» все время язвительно улыбается. Корелья – так назывался наваррский край, где делали замечательное вино. Как же получилось, что в краю добропорядочных виноделов уродился этот палач и убийца?

– Он знает полторы сотни способов убийства, – продолжал Ла Вольпе, – но его любимый способ – удушение… Надо признать, Корелья – самый искусный убийца во всем Риме. Из его рук не ускользнула ни одна жертва.

– Будем надеяться, что этим вечером он впервые потерпит неудачу, – сказал Эцио.

– Ребята, вы знаете, где сегодня выступает этот пылкий любовник? – спросил у своих воров Ла Вольпе.

– Вечером он играет в религиозной пьесе. Он где-то репетирует, но где – никто не знает. Скрывается.

– Должно быть, чует неладное. И дальше?

– Он там играет Христа…

Один из воров, услышав это, глуповато хихикнул. Ла Вольпе наградил его сердитым взглядом.

– По пьесе, Пьетро должен будет висеть на кресте, – продолжал говоривший. – Микелетто подойдет к нему под видом центуриона и пронзит копьем. Только копье будет настоящим, а не театральным.

– Ты знаешь, где Пьетро живет? – спросил у вора Ла Вольпе.

Тот покачал головой:

– Этого нам никак было не узнать. Но зато мы узнали, что Микелетто будет ждать в старых банях древнего императора Траяна.

– В термах Траяна?

– Да. Похоже, замысел у них такой: Микелетто нарядит своих людей в театральные костюмы и все обставит как несчастный случай.

– А сам спектакль-то где играть будут?

– Без понятия. Скорее всего, где-то поблизости от места, где Микелетто собирает свою шайку.

– Я отправлюсь туда и буду тенью следовать за Микелетто, – решил Эцио. – Он приведет меня к любовнику Лукреции.

– Еще что-нибудь узнали? – спросил у воров Ла Вольпе.

Его ребята дружно замотали головами. Подавальщик принес выпивку хлеб и колбасу. Воры с благодарностью набросились на угощение. Ла Вольпе отозвал Эцио в сторону:

– Прости меня, Эцио, но я уверен, что Макиавелли нас предал. – Он поднял руку. – Все твои доводы не убедят меня в обратном. Знаю, что мы оба хотели бы ошибиться, но правда уже глаза колет. По-моему, нам стоило бы… сделать то, что положено делать в таких случаях. – Он помолчал. – И если ты не возьмешься за это, придется мне.

– Понимаю.

– Я тебе еще скажу. Бог свидетель, я верен братству, но у меня есть люди, и я должен заботиться об их благополучии. Пока не появится ясность, я больше не стану подвергать их напрасному риску.

– Конечно, мой друг. У тебя одно стоит на первом месте, у меня – другое.

Эцио ушел, чтобы подготовиться к вечеру, который наверняка будет насыщен событиями. Попросив у Ла Вольпе лошадь, он поехал в «Цветущую розу».

– А тебе кое-что принесли, – сказала Клаудия, поздоровавшись с братом.

– Уже?

– Двое приходили. Оба одеты с иголочки. Один еще молодой, с хитрецой во взгляде, но очень обаятельный. Второму лет пятьдесят или около того. Я его помню – это твой давний друг Леонардо. Он был очень сдержан. Подал мне твою записку. Я заплатила.

– Быстро они.

Клаудия улыбнулась:

– Леонардо говорил, что ему показалось, будто ты нуждаешься в срочной доставке.

Эцио тоже улыбнулся. Наверняка подручные Микелетто хорошо обучены и имеют опыт в своем ремесле. Хорошо было бы испробовать на них изделия Леонардо. Однако в одиночку действовать будет труднее, а Ла Вольпе напрямую заявил, что пока рисковать своими ворами не намерен.

А что, если позвать собственное ополчение? Его, Эцио, добровольцев? Кое-кого из них пора испытать в настоящем деле.

36

Эцио не знал, что господину Корелье до вечера предстояло выполнить еще одно, необременительное поручение своего хозяина. Микелетто явился заблаговременно и теперь ждал.

Он неподвижно стоял на пустом причале, глядя на воды Тибра. Неподалеку стояли на якорях, покачиваясь на волнах, несколько барок и два корабля. У одного корабля паруса были убраны небрежно, и ветер слегка их трепал. Тем временем к месту, где стоял Микелетто, приближались солдаты в мундирах с гербами Чезаре. Они не то вели, не то тащили человека с повязкой на глазах. Впереди шел сам Чезаре.

Микелетто узнал, кого они ведут, и ничуть не удивился. Это был Франческо Троке.

– Пощадите меня, – всхлипывал несчастный. – Я не сделал ничего плохого.