Assassin's Creed. Одиссея

– Наверное, ее покровительство тебе больше не понадобится… если твои странствия окончились, – с надеждой в голосе произнесла Феба.

Кассандра нежно разгладила девочке волосы:

– Мои странствия еще не окончились.

Молоденькое личико печально сморщилось.

– Но сейчас давай не думать о будущем. Лучше поиграем!

Бесхитростная душа Фебы снова возликовала.

Они резвились в саду, окружающем виллу. Феба пряталась за туманом и в лабиринтах, а Кассандра ее ловила. Смех обеих плыл над притихшим Акрополем. Вечером все собрались в спальне Перикла на трапезу. Она была скромной: хлеб, оливки и печеный морской лещ. Перикла Аспасия кормила жидким бульоном. Свечи мягко освещали спальню афинского предводителя. Геродот рассказывал об их с Кассандрой странствиях. Феба, прильнув к плечу своей подруги, жадно ловила каждое слово.

Ночевали они в комнате, где прежде жили рабы. Кассандра поцеловала сонную Фебу в макушку, пожелав девочке спокойной ночи.

– Завтра мы снова будем играть? – спросила Феба, не отрывая головы от подушки. – А давай поиграем в то, как ты сражалась с целой армией овец на Арголиде?

Кассандра улыбнулась. Геродот придумал эту историю, чтобы развлечь девчонку. Улыбка молодой женщины быстро погасла. Утром Аспасия собиралась встретиться с Ксенией. Если повезет, вскоре Кассандра получит ответы. «Завтра я должна буду покинуть Афины», – подумала она. Но до отплытия у нее найдется время порезвиться с Фебой.

– Завтра мы обязательно поиграем, – пообещала Кассандра, обнимая свою подопечную.

– Я люблю тебя, Касс, – прошептала Феба, когда они легли вместе.

Губы Кассандры шевельнулись, чтобы ответить, но слова так и остались запертыми внутри, а потому непроизнесенными.

Наутро туман стал еще гуще. После легкого завтрака, состоявшего из йогурта и меда, Феба помчалась в сад играть, а Кассандра вместе с другими вновь уселась у постели Перикла. Он говорил о незаконченных делах. Друзья пытались его ободрить. Перикл не спорил с ними.

– Есть то, что я непременно должен сделать, – с неожиданной твердостью в голосе объявил он. – Отведите меня к недостроенному храму. Возможно, там я сумею поговорить с Афиной и спросить ее совета.

– Тебе не хватит сил дойти до храма, – возразила Аспасия.

– Афина дарует мне силы.

Геродот с Сократом помогли Периклу встать. Он напоминал живой скелет. Ночная рубашка висела на нем, как парус, а мягкие туфли оказались велики для исхудавших ног. Обвив руки Перикла вокруг своих плеч, друзья вывели его из спальни. Аспасия накинула плащ. Кассандра вопросительно посмотрела на женщину.

– Я отправляюсь к Ксении. Жди меня здесь. Если ответы существуют, я их найду.

Кассандра вздыхала, сидя в одиночестве. Туман делал утро сумрачным. Молодая женщина думала о плачевном состоянии Перикла. Казалось, к сердцу привесили свинцовые гири. На душе было тоскливо. Но потом, как вчера, Кассандра услышала легкие шаги, хихиканье, шелест кустов и звонкий крик Фебы:

– Сегодня, Касс, ты меня ни за что не найдешь!

Этого было достаточно, чтобы веревки, державшие свинцовые гири, оборвались. Сердце Кассандры обрадовалось возможности ненадолго забыться в игре с Фебой. Вскочив, молодая женщина быстро спустилась по лестнице и выбежала в окутанный туманом сад. Кассандра нырнула в лабиринт живой изгороди, пригибаясь и издавая львиное рычание, которое так веселило Фебу вчера. Но почему сегодня она не смеется? «Должно быть, хорошенько спряталась», – подумала Кассандра. Она прокралась дальше, схватилась за толстую ветку и начала трясти. Обычно этого хватало, чтобы Феба со смехом выпорхнула из любого укромного уголка. И снова… ничего.

Пелена тумана впереди чуть покачнулась. Кассандра увидела чью-то высокую фигуру.

– Феба! – крикнула она и, выпрямившись, пошла навстречу.

Однако фигура растаяла в тумане. А еще через пару шагов Кассандра увидела на земле распростертое худенькое тело Фебы. И кровь, которая хлестала из рваной раны в груди ее подопечной. Глаза девочки безжизненно смотрели вверх. Одна рука была вытянута.

Кассандра упала на колени. Ее душа разрывалась на части. Железные прутья вокруг сердца гнулись и дрожали, а любовь, заключенная в клетку, делалась пепельно-серой, превращаясь в безутешное горе.

– Нет. Нет. Нет… нет… нет!

Дрожащими руками Кассандра коснулась тела Фебы. Она хотела в последний раз приласкать свою любимицу, но в то же время боялась, что от ее прикосновения страшное видение станет реальностью.

– Кто это тебя?

Кассандра заплакала, наконец сжав руку Фебы. Жгучие слезы, льющиеся по щекам… какое странное, непривычное ощущение. Последний раз она плакала более двадцати лет назад.

В нескольких шагах от молодой наемницы из тумана вновь появилась высокая фигура. Кассандра подняла глаза. На нее смотрела ухмыляющаяся маска культиста. Он держал топор, еще мокрый от крови Фебы. Из-за кустов появились еще двое культистов в масках.

– За тобой крупный долг, мисфиос, – скрипучим голосом произнес культист с топором. – Ты убила многих из нашего круга и должна заплатить служением нам… или своей жизнью.