Assassin's Creed. Одиссея

– Готовьте воинов к походу, – громоподобным голосом велит он, оставляя троны, эфоров и пифию за спиной. – Если Ксеркс желает завладеть Спартой, пусть вначале пробьется сквозь ряды моих воинов.

Он проходит мимо меня, словно я – призрак. Яркая вспышка, и видение исчезает.

Кассандра вновь увидела себя стоящей на коленях рядом с Миррин.

– Теперь тебе понятно? – спросила мать. – Леонид отправился воевать ради спасения Спарты от Персии… и от культа.

– Получается, культисты уже тогда стояли у власти?

– Уже тогда, – подтвердила Миррин. – Вернувшись в Спарту, я обнаружила многочисленные свидетельства их присутствия. Все это очень печально. Но сейчас, Кассандра, тебе предстоит дорога на север. Не думай об Архидаме и прошлом. Главное для тебя – уцелеть… и найти необходимые нам доказательства. Тогда мы раз и навсегда вырвем из родной земли черные корни этого ядовитого сорняка.

Цокот копыт ее жеребца будил в Кассандре мысли о недавнем прошлом. Она вспоминала годы войны, в которую оказалась втянутой не по своей воле. Оттуда ниточка тянулась в отдаленное прошлое. Оно не забылось. Страшные события детства, будто ржавые крючья, по-прежнему впивались в сердце. Неожиданно до слуха молодой наемницы долетел топот множества копыт. Кассандра насторожилась, вскинула голову, оглядываясь по сторонам. Но беотийские холмы оставались пустынными. Под жарким солнцем раннего лета серели полосы земли и зеленели кусты. Миновав одну долину, она тут же попадала в другую. И везде – буйство трав. Не было никаких всадников. Эхо, отражаясь от склонов, множило стук копыт ее коня. «Я почти добралась», – подумала Кассандра. Дальше ее путь лежал к горам, серебрящимся под сочным синим небом. В небе парил Икар – ее верный друг и разведчик. Кассандра улыбнулась, глядя на его силуэт. Орел молчал. Кассандра сочла это хорошим знаком. Из седельной сумки она достала яблоко и рассеянно принялась жевать прохладную сладкую мякоть. Потом замедлила бег коня и подалась вперед, чтобы угостить его огрызком. Тогда-то и произошло нечто непонятное. Эхо от цокота конских копыт как-то странно замедлилось, будто сам жеребец уже двигался медленнее, а эхо замедлилось не сразу. Пауза была секундной, но по вспотевшей спине Кассандры пробежали мурашки. Она оглянулась назад, остановив коня. Эхо тоже стихло. Теперь ее уши улавливали лишь неутомимый стрекот цикад, игривое журчание ручья и барабанную дробь дятла, доносящуюся из сосновой рощи.

Кассандра самоуверенно улыбнулась, хотя внутри совсем не ощущала уверенности, и двинулась дальше. И снова… какое-то странное эхо от цокота копыт.

Сунув руку под плащ, Кассандра коснулась древка полукопья. Теперь она держала поводья в одной руке.

Но странное эхо так и осталось эхом, не превратившись в реальную угрозу. Ближе к вечеру вдали появилась серебряная вершина горы Геликон. А ближе, на вершине другой горы, Кассандра заметила частокол копий, красные плащи воинов и белые шатры. Ее рука переместилась с копья на пергаментный свиток с царским эдиктом. Щелкнув языком, молодая наемница пустила жеребца галопом вверх по склону, к входу в лагерь. Двое караульных у ворот увидели ее еще издали. Спартанцы вскинули щиты и взяли копья на изготовку. В глазах обоих отчетливо читалось желание расправиться с незваной гостьей. Кассандра помахала свитком, как копьем. Увидев царскую печать, караульные расступились.

Кассандра спешилась. Жеребца она привязала возле корыта с кормом, а сама пошла дальше. Проходя мимо больших шатров, служивших походными казармами, молодая наемница всматривалась в каждую мелочь, не забывая и про боковое зрение. «Мне, Архидам, нужна маленькая зацепка, – думала она. – И тогда все узнают, кто ты на самом деле. Твое ложное царствование кончится, а вместе с ним рассыплется в прах и власть культа». Вскоре Кассандра подошла к командному шатру. Он был просторнее соседних и не отличался безупречной белизной. Передняя стенка и две боковых были подняты и закреплены, позволяя воинам и илотам беспрепятственно входить с донесениями, а также доставлять еду и питье участникам военного совета, в данный момент о чем-то ожесточенно спорящим. Возле стола в центре шатра склонился над картой широкоплечий спартанский военачальник. Те, кто его окружал, оглушительно галдели, словно стая ворон или стадо ослов. Их советы были противоречивыми. На мгновение Кассандра даже посочувствовала командиру… пока тот не поднял голову.

– Стентор? – растерянно пробормотала молодая женщина, застыв на месте.

Лицо приемного сына Волка побледнело. Затем его щеки стали ярко-красными, а губы вытянулись в тонкую линию, став похожими на лезвие кинжала. Отпихнув с дороги ближайшего советника, Стентор шагнул к Кассандре.

– Я и не знала, что ты командуешь…