Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919)

Лишь в одном месте, возле городской лавки, толпа случайно опознала члена продовольственной управы Королева, и ему были нанесены жестокие побои. К вечеру 14 сентября в городе наступило успокоение[201].

Порядок в городе удалось восстановить только усилиями рабочих дружин, мусульманской роты, пожарной бригады и казачьих разъездов.

14 сентября Мусульманский военный комитет провел на Гоголевской площади митинг, подчеркнув, что татары и другие мусульмане не участвовали в беспорядках и, напротив, пресекали их, и на этом основании потребовали представительства в Губисполкоме, Совете рабочих и солдатских депутатов, а также в Продовольственном комитете[202].

Совет тоже извлек свои выводы из происшедших событий. В течение месяца он дважды брал власть в городе, прекращая стихийные беспорядки, после чего возвращал полномочия тем, кто явно не справлялся с управлением.

20 сентября прошло массовое объединенное собрание Совета рабочих, солдатских депутатов и профсоюзов. Присутствовало более 450 человек. Исходя из полученного опыта, большинство в две трети приняло решение:

– нужно немедленное вооружение рабочих дружин (Красная гвардия);

– власть в губернии должна перейти к СРСД;

– власть в стране должна перейти к Всероссийскому центральному комитету Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов[203].

Это решение было незамедлительно поддержано общими собраниями бондарей, пекарей, портных и других работников. Низовые собрания пошли дальше и потребовали «заменить менее революционных работников более революционными, а также и переизбрать состав Исполкома СРСД»[204]

.

Правые эсеры теряют Совет и приобретают Губисполком

Революция развивалась столь быстро, что сами революционеры не успевали за ней. В сентябре подал в отставку председатель Совета рабочих и солдатских депутатов Константин Бакрадзе.

История была такова: на фоне развивающегося политического кризиса возникла идея собрать воедино всех астраханских левых, то есть Совет рабочих депутатов, социалистическую фракцию в городской Думе и профсоюзы. Собрание оказалось массовым: пришло более четырехсот человек, каждый из которых представлял группу рабочих, солдат или был депутатом.

Правые эсеры, меньшевики и бунд сформировали объединенную коалицию, предлагавшую подождать выборов в Учредительное собрание. Им противостояли большевики и левые эсеры. Прапорщик Перфильев, за которым стоял весь гарнизон, предложил резолюцию, зачитанную большевиком Вейнмарном. Они требовали подчинения Временного правительства Советам, немедленной организации Красной гвардии, отмены смертной казни и передачи власти в Астрахани объединенной коалиции Советов, профсоюзов и городской Думы, то есть собравшимся в зале.

Голосовали по американской модели: выходя в разные двери и считая число вышедших. Левых эсеров и большевиков поддержали 276 делегатов, правые социалисты набрали 175 голосов.

Для Бакрадзе такие стремительные изменения оказались немыслимы. Он подал в отставку с поста председателя Совета[205] и сосредоточился на организации «Народной гимназии» для рабочих, проще говоря, вечерней школе, которую Бакрадзе открыл в 1-м Высшем городском училище на Московской улице[206]. На курсы записалось 250 человек[207].

30 сентября проходят выборы нового руководства Совета. Теперь Исполком Совета возглавляет левый эсер прапорщик Перфильев, член партии социалистов-революционеров с 1905 года[208]

. За него голосует 90 делегатов, против нет никого. От рабочей секции в руководство входят большевики Гольдберг (товарищ председателя), Иконицкий (секретарь), Мазухин, Хумарьян, а также левые эсеры Бакрадзе, Войцехович и Четин. От солдат – беспартийные Волков, Иванов и Зигмунд. Меньшевики и правые эсеры отказались от руководящих постов, полностью утратив влияние на Советы рабочих и солдат[209]. При этом самому Совету присутствовавшие на заседании эсер Якиманский и меньшевик Абдушели пообещали всяческую поддержку, но дистанционно[210].

«Советы не вся демократия и не весь народ, – объясняет этот поступок эсеровская печать. – При их выборах не было такой строгой организации, как при выборах в городскую Думу. Советы – это часть демократии, ее авангард, но авангард не должен отрываться от армии»[211].

Рассуждая подобным образом, сами эсеры быстро отрывались и от авангарда, и от армии.