Астронавт Джонс. Время для звезд

– Ответ может быть только один – жизненное пространство. Пространство, чтобы расти, пространство, чтобы создавать семьи, чтобы растить пшеницу; пространство для парков, школ, домов. Сейчас на этой планете насчитывается более пяти миллиардов человеческих душ. Сто лет тому назад, при половине нынешнего населения она уже была перенаселена до предела, за которым лежит голод. И все равно нас сейчас на четверть миллиона больше, чем в то же самое время вчера, – на девяносто миллионов людей больше каждый год. Только гигантские усилия, приложенные для сохранения и восстановления земель, в сочетании с мерами по контролю над рождаемостью – мерами, которые день ото дня все труднее осуществлять, – смогли предотвратить голод. Мы создали море в Сахаре, мы растопили ледяную шапку Гренландии, мы оросили продуваемые всеми ветрами степи, и все равно год от года ощущаем все большее и большее давление, требующее все больше и больше пространства для бесконечно растущего числа людей.

Мне наплевать на речи, да и вообще все это – давно известная чепуха. Черт, если уж кто все это знал, так это мы с Пэтом; мы – котята, которых надо было вовремя утопить; наш старик ежегодно платил штраф только за то, что мы существуем.

– Исполнилось уже сто лет с того дня, как начались межпланетные полеты; человек расселился по всей Солнечной системе. Можно было бы подумать, что девять планет – вполне достаточное место для племени, чересчур плодовитого, чтобы поместиться на одной. Но все вы прекрасно знаете, что это не так. Изо всех дочерей Солнечного Отца лишь прекрасная Терра воистину создана для человека.

Готов спорить, он пишет тексты для рекламных объявлений.

Слабенькие, согласился я.

– Конечно же, мы колонизовали и остальные, но какой ценой? Даже упорные голландцы в своих усилиях отодвинуть назад море не встретились с такими жестокими и почти безнадежными проблемами, какие встают перед поселенцами Марса, Венеры, Ганимеда. Человечеству нужны – и оно должно их получить – не эти смерзшиеся, или раскаленные, или лишенные воздуха отбросы творения. Нам нужны планеты, подобные той, прекрасной, на которой мы с вами сейчас находимся. И они есть

, их много. – Он воздел руки к потолку и поднял лицо в том же направлении. – Их десятки, сотни, тысячи, бесчисленные множества… там. Леди и джентльмены, настало время для звезд!

И вот – подача, тихо произнес Пэт, и мяч стремительно влетает в сетку ворот.

Пэт, куда это он клонит?

Он – агент по продаже недвижимости.

Пэт был недалек от истины, но я не собираюсь пересказывать вам остальную часть речи мистера Говарда. Когда мы познакомились с ним поближе, оказалось, что он вполне приятный человек, вот только его завораживал звук собственного голоса. Поэтому остальное я изложу вкратце. Он напомнил нам, что факельный корабль «Авангард» шесть лет тому назад стартовал к Проксиме Центавра. Мы с Пэтом знали про это не только из новостей, но еще и потому, что брат нашей мамы, дядя Стив, подавал туда заявление; его не взяли, но некоторое время мы купались в лучах славы только из-за того, что находились в родстве с человеком, который был в списке, – подозреваю, что мы в школе производили такое впечатление, будто дядя Стив непременно окажется в списке отобранных.

Никто с того времени ничего не слышал об «Авангарде»; может, он вернется лет через пятнадцать – двадцать, а может, и не вернется никогда. Мы не получали известий от корабля по причине, на которую указал мистер Говард (и которую все знали без него): невозможно послать радиосигнал с корабля, находящегося на расстоянии световых лет и летящего почти со скоростью света. Даже если предположить, что на корабле может поместиться силовая установка, достаточно мощная, чтобы послать радиограмму на расстояние в несколько световых лет (что, вероятно, возможно в каком-то космическом смысле, однако совершенно невозможно в смысле современной техники) – даже если так, какой толк от посланий, летящих всего чуть быстрее корабля, с которого они были посланы? «Авангард» вернется домой практически одновременно с любым донесением, посланным им по радио.

Какой-то придурок задал вопрос о специальных почтовых ракетах. Мистер Говард с измученным видом попытался ответить, но я его не слушал. Если уж радиоволны недостаточно быстры, как ракета может быть быстрее? Держу пари, доктор Эйнштейн перевернулся в своем гробу.

Мистер Говард поторопился продолжить, пока кто-нибудь еще не прервал его очередной глупостью. Фонд далеких перспектив предложил разослать во все стороны еще дюжину космических кораблей, с тем чтобы обследовать планетные системы типа Солнечной и найти планеты земного типа, пригодные для колонизации. Корабли уйдут надолго, так как каждый из них будет исследовать несколько звездных систем.