Астроном

Но вы себе еще скажете спасибо за все это. Как гласит одна мудрая истина: в конце жизни мы вряд ли будем сожалеть о том, что сделали, скорее о том, чего не сделали, о чем не сказали. И уж точно Астроном и Голубь не станут жалеть о том, что войдет в историю их жизни, как самое запоминающееся приключение. Даже более запоминающееся, чем происходившее с ними, к примеру, в лагере, когда всю ночь напролет не спали, кого-то мазали зубной пастой, от кого-то убегали, считая, что это был воспитатель, проигрывали свои косы в карты и выигрывали себе не менее примечательные усы, сделанные, казалось, что тушью. Проигрывая на желание исполнить петуха перед рассветом, выигрывая целую тарелку свежих фруктов из столовой, первый поцелуй… А именно со всем этим только и можно сравнить ту замечательно-приятную картину, происходившую с ними ночью. Они нашли-таки телескоп, правда не совсем там, где ожидали. Не в их немного неизвестном, самом что ни на есть обычном городке, а расположившемся неподалеку ялтинском замке-Ласточкино Гнездо, где проницательные туристы уже задумались о возможности наблюдать звезды. И дело даже не в том, что в эту октябрьскую ночь лучше всего на небе видна Венера, и даже не в том, что Марс, Юпитер, Сатурн тоже выстроились в ряд, образуя парад планет, но скорее в том, что процесс уговора абхазца-водителя маршрутки, непонятно как оказавшегося в Крыму, а не в Адлере, например, в ночи, среди сосновой чащи, был делом стоящим. После этот абхазец довозил их, уже сам воодушевившись идеей ночных гонок, после они попали и даже в сами ночные гонки. Но все это все же не сравнится с облегчением, какое испытываешь, когда что-то, пусть и ожидаемое, но ожидаемое чересчур, чтобы случиться просто так, все же случается. Так чувствовали себя Астроном и Голубь, проводя, наверное, уже второй час к ряду у телескопа и наслаждаясь разными видами нашей галактики: и красивыми, и не очень, и ясными, как божий день, и еще, по словам Астронома, совсем неизведанными. Так чувствовали они себя, потому что понимали-какие-то шестеренки, какие-то механизмы внутри них сработали и прокрутились так сильно, столь плавно, как бывает только у гоночных автомобилей, что теперь любое действие, проведенное вместе, каким бы глупым и незначительным оно ни казалось, все равно будет станет продолжением и без того уже веселого вечера. Так, знаете ли, радуются люди, которые долго не знали, что им делать, в итоге все же придумали, добавив немного риска к тому, о чем идет речь, и эти действия в итоге принесли им именно тот результат, на который они рассчитывали. Так думают эти люди.

Глава 22.

Интересно, что, чтобы написать книгу, вовсе не нужно мириада дней, что маячат сразу перед сознанием человека, проинформированного о том, что скоро будет писаться книга. Если тратить на главу по одному часу, книгу вполне можно написать в три дня. И прав был Джек Лондон, намекая, что Мартин Иден клепал рассказы один за другим, даром, что их не принимали. Все равно ведь клепал. Все равно ведь в итоге приняли. А то, что он чрезвычайно боялся, имеется в виду, что не примут, это нормально. Тревоги-неотъемлемая часть нашей жизни. Благодаря тревогам мы, можно сказать, и живем. Это словно наши рецепторы. Нервные окончания. Не будь тревог, не знали бы мы наверняка, сколько часов будет длиться действие, и то, как нам лучше поступить, чтобы не произошло опасности, но чтобы в итоге было достигнуто улучшение. Много чего мы бы потеряли, не будь тревог в нашей жизни. Размышляя по аналогии с счастьем и борьбой, мы потеряли бы ощущение спокойства, которое испытываем часто, лишь день подходит к концу, и мы выходим на балкон, чтобы испить вечернюю кружку чая. В конце концов, даже чтобы наслаждаться жизнью, следует преодолевать свои страхи. А что, как не тревоги, лучше всякого нам подскажут, где начинаются они? Тревоги-лишь мысль, придуманная нашим сознанием. Зачастую тревоги-ложная интерпретация действия. В прошлом вы подбрасывали монетку, а вас в темечко клюнула ворона, да так, что шрам остался. Теперь вы выросли и считаете, что любая ворона, как только увидит монетку, сразу захочет вас клюнуть. Или, вот еще как: вы будете постоянно опасаться любых птиц, тем более, ворон, потому что воспоминание в голове возведется в неисчислимо большую степень. Вы будете панически бояться ворон или летать на самолетах. У каждого свое. Быть может, кому-то будет панически неприятно что-то нюхать. Например, кипящее масло. Тоже бывают случаи. Это все-наши тревоги. Неотъемлемая часть нашей жизни, которая, хоть и делает ее хуже, в это же время и улучшает.

***