Асыл

— Как только она попытается уйти через перекат, ты её палкой, бей только в голову. Если ударишь в хвост, толку будет мало, — сказал Дима и стал в свою очередь засучивать штаны.

— Ты, Асыл, держи Кекжала, как бы он не бросился в воду, — заметил он девочке.

Позвав Кельтира, Асат выломал толстый прут и зашлёпал им по воде, но Кельтир заупрямился и топтался на берегу. Мальчик вернулся обратно и потащил упиравшегося пса за собой. Дойдя с ним до половины переката, Асат строго приказал собаке: — Стоять!

Пёс вильнул виновато хвостом и посмотрел добрыми глазами на Асата, как бы говоря: «Я боялся замочить свои лапы, но раз ты велишь, буду стоять».

Кинув с берега Асату: — Смотри не проворонь! — Дима прыгнул в глубокую заводь. Он то исчезал в воде, то всплывал.

Испуганная щука метнулась к перекату, но увидев Кельтира, поплыла обратно в заводь. Оттуда её вновь погнал Дима. Асыл, не выпуская из рук Кекжала, подошла с обратной стороны к Асату и остановилась, наблюдая за щукой. Подняв высоко над головой палку, Асат ждал появления хищницы. Когда щука показалась на перекате и, подпрыгивая, устремилась к реке, Асат взмахнул талиной и, поскользнувшись на камне, упал. Щука шарахнулась в сторону Асыл. Охваченная охотничьим пылом, девочка метнулась к щуке и, навалившись на неё, прижала к камням. Подскочивший Асат запнулся за ноги Асыл и шлёпнулся рядом с ней. Вокруг ребят с весёлым лаем бегали собаки. «Игра» им, видимо, нравилась, и Кельтир в восторге даже укусил Асата за голую пятку. Отдуваясь, из заводи вылез Дима, подхватил щуку за жабры. Ребята вышли на берег.

После обеда Дима, пошептавшись о чём-то с Асатом, решил показать Асыл Кара-Торгоя. Лошадь паслась недалеко от юрты Газеза. Выйдя из неё вместе с Рустемом, Дима сделал руки рупором и крикнул.

— Кара-Торгой! Кара-Торгой!

Лошадь насторожилась и, приподняв красивую голову, повела ушами.

— Кара-Торгой! Кара-Торгой! — повторил Дима.

Конь ответил лёгким ржанием и, подбежав к мальчику, остановился.

Дима ласково потрепал лошадь и, дотронувшись до её колена, произнёс повелительно:

— Ложись!

Кара-Торгой опустился на землю.

Мальчик почесал левый бок коня и повторил властно:

— Ложись!

Лошадь легла на бок, вытянув ноги и шею. Она внимательно смотрела на своего хозяина. Рустем в удивлении покачал головой.

— Ой, ой, однако, он пропал, — глядя на неподвижно лежавшего Кара-Торгоя, произнёс с усмешкой старик.

— Сейчас оживёт, — ответил Дима и, отойдя от коня на несколько шагов, скомандовал:

— Встать!

Лошадь быстро вскочила на ноги и, неторопливо подойдя к мальчику, потёрлась о него головой.

— Асата он слушается? — спросил Рустем.

— Сейчас посмотрим, — ответил Дима.

Асат отбежал на несколько метров от коня и позвал:

— Кара-Торгой, Кара-Торгой!

Лошадь отошла от юрты.

— Ложись! — приказал Асат.

Кара-Торгой, подобрав под себя передние ноги, лёг.

Мальчик уселся на него верхом, и конь поднялся.

Старый Рустем прищёлкнул языком от удивления.

— А меня послушается? — повернулся он к Диме.

— Нет, — уверенно ответил тот.

— А ну-ка, испытаем, — старик засеменил от юрты в степь. Асат тем временем слез с коня и похлопал его по шее.

— Кара-Торгой, Кара-Торгой! — послышался издалека голос Рустема.

Конь не шелохнулся.

— Кара-Торгой, Кара-Торгой! — лошадь, не обращая внимания на зов старика, спокойно щипала траву.

К Рустему подбежал Кельтир и, обнюхав, вернулся обратно к юрте.

— Вот, шайтан, звал коня — прибежала собака, — развёл руками старик и направился к весело смеявшимся ребятам.

— Скажи, это верблюд или лошадь? — спросил он шутливо Диму. — Верблюд — тот высокий, его надо класть, а лошадь зачем?

— Я, дедушка Рустем, в цирке ещё не такие фокусы видел. Там лошади пляшут, кланяются публике и лаже считать до десяти умеют.

Старик недоверчиво покачал головой.

— Правда, лошадь умное животное, но ассаляу-маликум не скажет.

— Да она не говорит, а только кланяется.

Ребята весело рассмеялись. Глядя на радостные лица ребят, заливался добродушным смехом и Рустем.

ГЛАВА 8

Первые дни стоянки для Асыл, Димы и Асата прошли незаметно. Иногда, взяв с собой Кекжала и Кельтира, они уходили с Рустемом в степь и охотились там на сурков.

Однажды ребята наткнулись на след незнакомого зверя. На песке отчётливо был виден пятипалый отпечаток чьих-то лав.

Поднявшись на возвышенность, они все трое внимательно осмотрели местность. Точно огромные волны уходили на юг барханы. По ним, низко стелясь, росла трава. Изредка виднелись и кусты джузгуна. Высоко в синеве июньского неба парили, высматривая добычу, орлы-могильники.

След пятипалого уходил дальше в полупустыню. Ребята вернулись к Рустему, который ставил ловушки для сурков, и рассказали ему о странном звере. Старик направился вместе с ними к месту, где Дима первый раз обнаружил его следы. Опустившись на колени, старый охотник внимательно осмотрел отпечаток и, поднявшись на ноги, окинул взглядом местность.

— Здесь прошёл большой ящер, — заявил он изумлённым ребятам.

— А он опасен? — робко спросила Асыл.