Атаман А. И. Дутов

В середине декабря Дутову было отправлено письмо о положении основных сил белого Восточного фронта, которое, судя по всему, он не получил, поскольку оно было перехвачено красными и вскоре появилось в советских газетах. Автор письма поручик Зубков, по некоторым данным, был представителем Дутова при Ставке и информировал его о происходящем (в ЦА ФСБ сохранилось несколько его предыдущих писем от 5, 8 и 9 ноября 1919 г., адресованных Дутову и его секретарю А.А. Будбергу). Письма Зубкова отличались большой информативностью. Картина, которая рисуется в этом письме, свидетельствует о полной дезорганизации Восточного фронта белых во второй половине ноября — декабре 1919 г. Зубков писал Дутову: «Ваше превосходительство, вчера, 15-го, за всё время пути, в первый раз догнал штаб фронта и поезд генерала Сахарова на станции «Татарской». Наш состав остановился в 3-х вёрстах от станции. Представился генералу Сахарову. Я предупредил его, что отправлю курьера Главковостоку…

[2135] рад этому и сейчас же послал письмо, которое и посылаю. Перед каждой посылкой фельдъегерей, я буду предупреждать его, о чём мы и условились. Постоянной связи с частями фронта [нет?]. Все оперативные сведения сосредоточены в отделе сообщений у полковника Супроновича и подполковника Воздвиженского. Отдел Главковерха опередил генерала Сахарова и переехал в Новониколаевск. Вчера туда отбыл В[ерховный] Пр[авитель]. Он следует 7-ю составами, и каждая его остановка задерживает планомерное прохождение эшелонов. Вчера к его приходу генерал Сахаров выбыл. В[ерховный] Пр[авитель] передвигается в Иркутск. Последние сведения оперативные и политические рисуются в следующем виде: город Омск красные захватили обходом на станцию Масловка, где захватили 10-ть составов и закрыли выход из города. Части, оставшиеся в городе, и части, отступающие через город, попали в мешок, из которого пробиваются цепями вдоль железной дороги. Начиная от станции Московки до 4-й Татарской, путь настолько забит, что подать паровозам угля и воды нет возможности. Об остановках поездов ежедневно доносил, подать им помощь нет свободных путей. До сего числа стоят уже 32 состава, не говоря уже о различных учреждениях. Остаются составы со снарядами, патронами, оружием. При мне отдавалось распоряжение взорвать их на станции Корниловка. Мост через реку Иртыш взорвать не удалось ввиду отхода частей по этому единственному пути. Отношение железнодорожной администрации к своим обязанностям самое отвратительное. Из Татарской распоряжением Главковостока было приказано подать состав с углём и водой, дабы вывести штабные поезда. Поезд прибыл, но без воды и угля и закупорил без того забитый путь. В Омске оставлено 40 маневренных паровозов и 15-ть испорченных и замороженных. Станция Куломзино была всё же разгружена, но город Омск не справился с задачей эвакуации, и всё это осталось в вагонах. Штаб генерала Каппеля должен был вчера ночью прибыть в Татарскую, но я его не дождался, так как нужно было дать знать генералу Одножданову

[2136]

и генералу Попову о необходимости на 13 декабря состав передать на учётный путь и просто отправить его литерным, иначе участь, постигшая состав, не миновала бы и нас. Сегодня утром мы двинулись литерным поездом В.К., но скорость движения полка всё та же — в сутки 10 до 20 вёрст. Как причина к наиболее быстрому продвижению, поставлена необходимость держать постоянную связь с вами и Главковостоком. Сам же Главковосток заметно плохо осведомлён об оперативной обстановке, так как от частей, отступающих к северу от Омска, до сего времени сведений нет. Чехи бросили охрану железной дороги и уезжают во Владивосток. Польские войска не согласились заменить их и из Новониколаевска выезжают на восток, захватывая все составы; жалобы на них по этому поводу посылал. Никто, наконец, не идёт восстанавливать фронт; политическое положение пока неясно, по разговорам частным (с офицерами) состава генерала Нокса узнал лишь, что будто бы политическую конъюнктуру создают и диктуют японцы. Россия, Германия и Япония — группировка недалёкого будущего, о которой говорят уже открыто. Генерал Белов[2137]

уже успел переехать в город Иркутск, оставив о себе нелестные воспоминания, говорят о том, что себя он эвакуировал очень удачно. Генерал Сахаров вчера в 11 часов вечера выехал в г. Новониколаевск, где остановился, вероятно, ненадолго. Для Оренб[ургской] армии освобождаются линии Татарская — Славгород и Семипалатинск — Барнаул — Новониколаевск. Глубоко беспокоит положение Оренб[ургской] армии, созданное великим отходом восточного фронта. О судьбе транспортов, отправленных из Омска, пока нет вестей. Дай вам Бог, ваше превосходительство, силы и здоровья перенести испытания, выпавшие на долю многострадальной Оренб[ургской] армии. Преданный вам поручик Зубков. 10 декабря 1919 года»[2138].