Атлантарктида. Дикий, дикий Норд. Из глубины

Кроме того, и центральный объём сооружения, имевший форму эллипсоида, по сути – того же «яйца» цвета рубина, явно не играл роли поста или терминала управления, пульсируя как живое человеческое сердце и показывая на своих гранях-экранах какие-то странные картины. Впрочем, грани эти экранами не являлись, потому что мигали вразнобой и осмысленную передачу не вели.

Под «яйцом» виднелись змеящиеся щупальцами наросты, напоминающие корни деревьев, исчезающие в мареве стен и пола. Они тоже светились и пульсировали, как вздувшиеся живые вены на руках человека. И всё это сооружение вызывало омерзительное ощущение вывалившихся из живота человека внутренностей.

«Мистик» водолазы заметили несколько минут спустя, когда освоились с местным освещением и колоритом.

Американский батиплав был подвешен на щупальце, свисавшем с потолка полости, облепленный необычного вида существами, напоминающими гигантских – с метр в диаметре – медуз.

– Похоже, я был прав, – сказал Шпачков с сожалением. – Старогеям нужны витамины… в каком-то смысле… И сейчас они пытаются извлечь эти витамины из обшивки батискафа.

– Но там ведь американцы… капитан Ауэлл…

– Должны быть, если только они живы.

– Командир, у нас задача поважней, – напомнила Инга надтреснутым голосом, поняв намерения Дениса.

– Мы не можем бросить парней на произвол судьбы.

– Вообще-то Инга права, – с тем же сожалением проговорил океанолог. – Если мы вмешаемся в процесс, на нас обратят внимание.

– Мы и явились сюда, чтобы на нас обратили внимание. Проверим, живы ли подводники, и попробуем добиться понимания с местной обслугой.

– Как мы это проверим? – спросила Богушанская.

– Прикрой меня.

Вербов направил гидроцикл к «Мистику», включил фонарь.

Луч света на медуз не подействовал.

Тогда он дал очередь из автомата.

Пули прошили тело крайней медузы, но она лишь колыхнулась бахромой щупалец и куполом тела, продолжая елозить щупальцами по корпусу аппарата. Стало видно, что щупальца существа оставляют бороздки и ямки на обшивке батиплава.

– Чёрт! И это киберы! Они растворяют металл!

– Не трогайте их, – посоветовал Шпачков.

Вербов дал ещё одну короткую очередь, потом надвинул нашлемные очки:

– Фильтры!

Спутники поторопились закрыть глаза очками.

Граната вспыхнула цепочкой ярких световых пузырей, высветив тучи жгутиков-перьев в объёме купола.

Медузы скорчились, замерли, переставая двигаться. Затем начали отваливаться от корпуса «Мистика» одна за другой.

Вербов приблизился к носовой гондоле аппарата, постучал по ней носом скутера, крикнул:

– Эй, там, на борту, есть кто живой?! Капитан Крид!

С минуту никто не отвечал.

Медузы, дёргаясь в конвульсиях, начали было всплывать к батиплаву, чтобы продолжить начатую работу, и Вербов выстрелил ещё раз. Подождал, пока «роботы» старогеев окончательно потеряют интерес к батиплаву, дал очередь по носу аппарата.

– Капитан Крид, ответьте!

В наушниках запищало.

– Кто… спрашивает? – раздался сквозь писк голос американского капитана.

– Вербов говорит! Вы в порядке? Знаете, где находитесь?

– Где?

– Вас утащили в глубь «мозга» старогеев!

– Не понял… какого мозга?! Какие старогеи?!

Денис спохватился, что собеседник не знает применяемой российскими подводниками терминологии.

– Долго объяснять. Продержитесь какое-то время, мы попытаемся договориться с хозяевами этой базы и вытащим вас.

Голос Крида пропал.

Вербов подождал немного, следя за танцующими вихриками жгутиков и перьев, хотел было присоединиться к спутникам и услышал незнакомый мужской голос, насыщенный властными интонациями:

– Господин Вербов, немедленно покиньте территорию Соединённых Штатов! Я уже предупреждал вас! Мы будем стрелять! Слышите?! Убирайтесь вон! Вы не имеете права ни с кем договариваться без санкции моего командования!

Вербов проглотил ругательство.

– Если вы начнёте стрелять, дражайший, сюда свалится куча «осьминогов» и порвёт вас на клочки! «Мистик» может двигаться? Нет! Вы знаете, где тут выход? Нет! Так что сидите тихо, как мыши под веником, и не дышите! Если сторожа базы вынюхают, что у вас на борту есть оружие, вам конец!

Не ожидая ответа, Денис направил гидроцикл к мерцающему кокону.

– Инга, Виктор Степанович, держитесь рядом!

Тучи перистых полипов внезапно расступились.

Водолазы оказались внутри пузыря относительно чистой воды, окружённого вихрями живых суетящихся созданий, каждое размером с дождевого червя.

– Что происходит? – спросила Богушанская.

– Нас наконец-то заметили, – ответил Шпачков.

– Не отставайте! – Вербов без колебаний воткнул нос гидроцикла в эллипсоид непонятного образования.

В этом месте вспыхнуло световое кольцо, распространилось волной по всему кокону.

Вербов ожидал какой-то негативной реакции кокона, однако ничего не услышал и не почувствовал ни холода, ни тепла, ни квакающих звуков. Только глаза мазнуло жемчужным «северным сиянием».

В следующее мгновение он оказался внутри кокона, пронизанного световыми полотнищами. По сути, этот странный пузырь тоже походил на кочан капусты, только его листья представляли собой не слои перьев, а полупрозрачные, эфемерные, мерцающие, меняющие очертания и толщину вуали.