Атлантиды Земли и моря

В то же время нравы города становились весьма развращенными. Так, венецианские проститутки оказывались не меньшей приманкой для приезжих, чем городская архитектура и живопись. В исследовании XVIII века отмечалось, что целью венецианской внутренней политики было «поощрять безделье и роскошь аристократии, невежество и распущенность духовенства, поддерживать непрерывные распри в простом народе, потворствовать дебошам и разврату в монастырях».

Немало было и трагедий. Например, чума приходила в город 70 раз!

В 1797 г. венецианский дож сдал знаки своей власти генералу Наполеону Бонапарту. Его победа была очень легкой и совершенно бескровной. Наполеоновские войска вошли в город без всякого сопротивления, поэтому он и остался почти не тронутым. Венецианское правительство просто-напросто проголосовало против своего собственного существования 512 голосами против 30 при 5 воздержавшихся.

С тех времен, перестав быть самостоятельным государством, Венеция стала разменной монетой в европейской политике, переходя из рук в руки: от Франции к Австрии, затем к Италии, потом вновь к Франции и Австрии. На короткое время (около года — революция 1848 г.) Венеция вновь стала самостоятельной Республикой Сан-Марко. Но в 1866 г. в результате плебисцита Венеция окончательно вошла в состав Италии.

Сегодня — это один из самых посещаемых туристами городов мира. Более десяти тысяч сооружений и произведений искусства в Венеции представляют исключительную историческую и художественную ценность. В городе около 400 площадей, где красуются величественные дворцы и храмы. И самая главная из них — площадь Пьяцца Сан-Марко длиной 175 м и шириной 82 м, выложенная мраморными плитами. И все это роскошество подвержено ныне страшной опасности погружения в морскую стихию.

Венеция — город каналов и карнавалов.

Город и лагуна

Взаимоотношения Венеции с окружающей ее водой не ограничивались обручением дожа с морем. На протяжении всей истории города борьба с водной стихией была жизненно важной его заботой.

Когда венеты начали селиться на островах лагуны, она была почти пресноводной. В нее впадали реки Брента, Силе, Пьяве и другие, их берега были сильно заболочены. Место было нездоровое, но хорошо защищенное от нападения врагов, так как со всех сторон его окружала вода. Однако это преимущество островных поселений со временем стало не очень-то существенным — наносы рек заиляли лагуну, делая ее мелководной, доступной для перехода вброд. А позже заиление даже начало угрожать появлением целых земляных «мостов», ведущим прямо к островам.

Начиная с XII века, венецианцы последовательно проводили работы по строительству каналов, дамб и отводу рек в Адриатику в обход лагуны. К ХVI веку территория города почти полностью была избавлена от болот — источников сырости, рассадников малярии. Лагуна все больше стала наполняться морской водой.

С морем тоже приходилось вести борьбу. Натиск морских волн время от времени разрушал песчаную косу, отделяющую лагуну от моря. Венецианцам приходилось укреплять ее берега. Первые защитные стены были построены в XIV веке и периодически укреплялись. В XVIII веке вместо старых стен начали возводить сохранившиеся до наших дней «мурацци» — укрепления длиной более 5 км, сооруженные из земляных насыпей и больших каменных блоков. Они строились 39 лет и были завершены за 15 лет до захвата города Наполеоном.

История борьбы венецианцев с водой может создать впечатление четких продуманных действий, единой стратегии. Нет, конечно, никаких планов, проектов и чертежей не было. Эта сторона жизни Венеции так же, как и вся ее история изобиловала разными, большими и малыми событиями, победами и поражениями. Венецианцы долгими столетиями осознавали значение своей лагуны, ее роль в окружающей природе, постоянно экспериментировали, изучали, наблюдали.

«Лагуна имеет трех врагов: море, землю и человека» — такой афоризм был рожден в Венеции еще пять столетий назад. Жизнь показывала, что лагуна не терпит вольного с ней обращения, вторжение в ее естество может приводить к совершенно неожиданным последствиям. Например, даже распространенное в старину перегораживание лагуны рыбачьими сетями приводило к ее заилению и заболачиванию. «Жердь рождает болото» — говорили венецианцы. Земля, сбрасываемая в лагуну при прокладке каналов в городе, также меняла направление течений и создавала в акватории лагуны «мешки» — застойные зоны, не очищавшиеся течениями.

В ХVI веке (а, может быть, и раньше) появилась идея засыпать лагуну землей и выращивать на ней хлеб. Но венецианцы были мореплавателями, интересы флота были для них дороже хлеба. Поэтому лагуну, наоборот, старались расчищать и углублять, давали морским приливам свободнее в ней властвовать. Именно эта тенденция и позволила Венеции сохраниться такой, какой мы ее сегодня знаем — городом среди лагуны.