Атомная крепость (Книга 2)

- Ну, за ваши успехи, - громко произнес Можайцев, подымая свою рюмку, - за ваше здоровье, - сказал он Ландышеву тихо.

- За вашу победу и за то, чтобы вы поскорее вернулись на родину. - В голосе Ландышева Доронин отчетливо почувствовал не только взволнованность, но и непонятную ему растерянность.

Выпили по одной, закусили... Ландышев стал собираться, но Можайцев остановил его.

- Нет, я уйду первым, так надо, - заявил он.

Они стояли друг перед другом, два инженера, и, крепко сжав руки, будто задумались каждый о своем. И опять не мог понять чего-то Доронин.

Можайцев круто повернулся и пошел к выходу.

- Я хотел бы сказать вам несколько слов, - обратился он к Доронину, когда они вдвоем вышли в прихожую.

- Слушаю вас.

- Берегите инженера Ландышева, - тихо произнес Можайцев. - Я много думал о том, что должен был предпринять Уильям Прайс, оставшись без моих установок... Он не из тех, что сдаются без борьбы... Убежден, он сделает все, чтобы сорвать работу Ландышева, а возможно, и уничтожить его самого. Он пошлет к вам, а скорее всего, уже давно послал людей Аллена Харвуда будьте внимательны!

- Ваше предупреждение примем к сведению. Благодарю, - Доронин с признательностью пожал Можайцеву руку. - Не могу ли я быть вам чем-нибудь полезен? - продолжал он. - Вам или вашей семье?

Можайцев остановился у самой двери.

- У меня нет семьи, - с трудом заговорил он. - Ребенка похитил Аллен Харвуд для того, чтобы держать меня в руках... Что теперь будет с моим Сережей - не знаю. Они спрятали его от меня. Жена давно ушла от меня, и в этом виноват один я. Но она, кажется, счастлива.

- Где она? Кто она? - спросил Доронин с живым интересом.

- Оксана Орленко. Она иногда выступает по Московскому радио. Можайцев поднял воротник пальто и шагнул за порог.

Так вот в чем дело! Жена инженера Ландышева Оксана Орленко - бывшая жена Можайцева! И Можайцев явно знает об отношениях, сложившихся между нею и Ландышевым, - вот что значат и некоторая странность в его поведении, и упоминание о том, что люди Карла Функа пытались возбудить в нем ненависть к Ландышеву. И вот откуда Ландышеву знакомо имя Вадима Можайцева, почему он так заинтересовался этим человеком! Оба они любят одну и ту же женщину...

К Доронину присоединился Ландышев.

Инженер спросил, имея в виду Можайцева:

- Он ушел?

Они стояли у окна и смотрели на удалявшегося от дома Можайцева, - вот тот прошел по дорожке, открыл калитку, на мгновенье остановился, оглянулся назад и тотчас шагнул в сторону, растворился в ночной тьме.

Ландышев сказал с грустью и болью:

- Я уговаривал его уехать вместе с нами в Советский Союз, но он считает, что пока не уничтожит изобретенные им установки, об этом не может быть и речи.

Дождь помельчал, надвигался смутный рассвет.

- Пора, - сказал Доронин.

Они распрощались с молчаливым хозяином и направились к месту, где их дожидался автомобиль.

Глава четвертая

Софья Сатановская запросила визу на въезд в Советский Союз в качестве туристки. Полковник Соколов пытался догадаться - что бы это могло означать? Ему было весьма трудно строить сколько-нибудь основательные предположения, поскольку знал он о ней мало, сведениями о ее прошлой жизни не располагал, о том, что в свое время иностранная разведка готовила ее на роль Мата Хари - понятия не имел. В его представлении она лишь ведала переправкой к нам особо важных агентов из-за Буга маршрутом "Дрисса", только и всего. Во всяком случае, ничего иного за ней замечено не было. Польские товарищи установили, что не так давно приезжал к ней заморский бизнесмен Мордехай Шварц, но особого значения этому не придали ни они, ни Соколов: старик приходится Сатановской родным дядей.

Так что же нужно Сатановской на нашей земле? Может, она хочет поближе познакомиться с людьми, против которых направлена ее агентурная деятельность? А не получила ли она все-таки задание встретиться с кем-то на советской территории?

Визу Софье Сатановской дали.

Работник областного управления государственной безопасности майор Торопов с интересом ожидал встречи с "хранительницей" маршрута "Дрисса". Интерес вполне понятный. Торопову, естественно, не могло и в голову прийти, сколько переживаний и огорчений будет связано для него с приездом этой неведомой ему женщины.