Атомная крепость (Книга 2)

Женщина пригласила Годдарта войти во двор и сообщила, что мужа сейчас дома нет, но поспешила заверить, что он вот-вот будет, предложила подождать. Годдарт согласился, прошел в глубь окружающего дачу садика и уселся на скамье - отсюда было удобно наблюдать за калиткой. Женщина, жена Рушникова, принесла гостю кружку холодного хлебного кваса собственного изготовления и, пока он маленькими глотками утолял жажду, бесхитростно поведала кое-что о своем муже. Рушников занимался коллекционированием семян различных цветов, часто куда-то ездил за ними, каждую весну высаживал все новые сорта, и иногда к нему приходили люди за нужными им семенами. "Пенсионер Рушников" легко убедил жену, что этот посетитель - важный ученый, приезжал к нему для того, чтобы посоветоваться, как следует ухаживать за какими-то диковинными растениями, привезенными из Австралии. Прихлебывая квас, Годдарт утвердительно кивал. Он ничуть не сомневался: затея с коллекционированием цветочных семян просто-напросто камуфляж, придуманный Джимом-Рушниковым довольно удачно. А женщина все говорила и говорила с большим и теплым чувством о своем муже, который вот-вот должен был появиться... И чем больше она рассказывала, тем спокойнее становился Годдарт - такого человека, как гестаповец Рушников, всю жизнь занимавшегося шпионажем и убийствами, чекистам поймать будет не так-то легко! Казалось бы, самый близкий ему человек - жена - была твердо уверена, что ее муж-пенсионер до ухода на заслуженный отдых целиком отдавал себя служению родине, участвовал в Великой Отечественной войне, проливал свою кровь за советский народ, награжден орденами и, даже получив инвалидность и выйдя на пенсию, не может успокоиться, кому-то помогает, кого-то консультирует... Едва сдерживая смех, Годдарт слушал о том, какой прекрасный семьянин его агент. Этой красивой, ладной русской женщине и в голову не приходило, что и она сама и дети, которых она народила, нужны ее "супругу" лишь для маскировки. Черт возьми, оказывается, Семену Семеновичу Рушникову при его актерских способностях только бы на сцене выступать! Нет, что ни говори, а с таким помощником, как этот "Джим", работать можно. А женщина все говорила, вспоминала боевые эпизоды из жизни мужа...

Рушников появился примерно через час. Вошел, раскинул руки - дети с радостным визгом бросились к нему. Он обнимал их, осыпал поцелуями, совал им конфеты. Жена поспешила навстречу.

- Там тебя ожидают, - сказала она.

Из-за густых ветвей Годдарт видел, как вдруг всем телом напрягся Рушников-Джим, был он в эту минуту похож на готового к прыжку зверя.

- Кто? - донесся до Годдарта его спокойный, слишком спокойный голос.

- Ну, помнишь, приходил как-то... ему еще семена привезли из Австралии.

- А-а... помню, - и он направился туда, где его поджидал Годдарт.

Встретились любезно, вежливо.

- Не ладится? - осведомился хозяин.

- Боюсь, не приживется, - грустно поддакнул гость, следя глазами за женщиной, находившейся в двух шагах от них.

- Ну ничего, что-нибудь придумаем, - успокаивающе сказал Рушников. Пойдемте ко мне, наверх, - предложил он, - там и поговорим. Заодно и покажу кое-что новенькое.

- Вот и моя святая святых, - шутливо произнес хозяин, открывая дверь в комнату.

Годдарт вошел. Комнатка тесная. На этажерке лежали стопки книг и брошюр по цветоводству, на столе - свежие номера "Правды", "Известий", "Коммуниста", а на стене портреты Маркса, Ленина, огромные, в темных рамах: Джим работал всерьез, продуманно.

Закрыв за собой дверь, он мгновенно преобразился - теперь перед Годдартом стоял не любвеобильный семьянин, нежный муж, а тот самый палач из зондеркоманды, для которого доставляло удовольствие застрелить или повесить собственными руками советского человека, попавшего в лапы немецких фашистов. Это был садист с искаженными в вечном страхе и злобе чертами лица. Годдарт опустился в старенькое кресло и внимательно смотрел на стоявшего перед ним человека. По его знаку тот сел на краешек стула.

- Нас здесь не услышат? - тихо спросил он.

- Нет, можете быть спокойны, - заверил Рушников.

- Когда вы возвратились?

- Неделю тому назад.

- Ну и как?

- Да что ж, операцию провести можно, только...

- Требуется время?

- Само собой - дело-то не простое, - Джим нагнал на лоб морщины.

- Вас что-то смущает? - спросил Годдарт.

- Да, - признался хозяин, - уж очень его охраняют, просто не подойти. Только вы не сомневайтесь, я свое сделаю. Но для этого требуется время. Время и... деньги.

Годдарт молча вынул из бокового кармана толстую пачку банкнот и положил на стол. Глаза Рушникова загорелись. Он поспешно схватил кредитки и быстро спрятал их среди книг, на этажерке. Потом выпрямился и немигающими глазами уставился на своего начальника.

- Будет исполнено. Только подходы к Ландышеву надо искать и здесь.

- И этим поручаю заняться вам, - жестко сказал Годдарт, - у меня имеется план... Сегодня мы с вами должны условиться о проведении операции в целом, - и он жестом пригласил хозяина дачи занять место у стола. - Прежде всего, не откладывая, займитесь Орсой, немедленно!