Аттракцион невиданной щедрости

– Семен Ойстрах, – без тени улыбки ответила Леся. – С ним фигня какая-то приключилась. Той ночью он пропал, кажется, а на днях я прочитала в Интернете, что нашли его тело в реке. Думаю, он напился и упал в воду. Но все равно в голове не укладывается. Наш столик был рядом с тем, за которым сидел Ойстрах. Скажу честно, Женя: он еле на ногах стоял.

– А начальство отдыхало отдельно?

– Ну да, там статус другой. Олег Викторович тоже сидел рядом с Ойстрахом.

– Получается, на юбилее его в последний раз многие видели живым.

– Получается, что так… – ахнула девушка.

Тем временем на экране появился Олег Викторович. Самый что ни на есть современный, в костюме и при галстуке. С края экрана он комментировал все фотографии и видео.

– Это прикольная задумка, – призналась я. – Ты смотри-ка. А кто занимался видео?

– Костя с Олегом Викторовичем вместе и занимались.

Экранный Скобелев вел себя очень натурально. Камеры не боялся, руками не размахивал, в словах не ошибался. Я представила, как его снимали на фоне зеленого экрана, где он водил руками по воздуху и рассказывал что-то из истории своей трудовой деятельности. После это Костя соединил видео с документальными съемками. Подогнал, смонтировал. Получился высший пилотаж.

– А сам Олег Викторович себя видел в этом фильме?

– Конечно, – улыбнулась Леся. – Он все время был на сцене. Когда закончился просмотр, он вышел из-за сцены и сказал, что никогда не был в двух местах одновременно, поэтому ему срочно нужно выпить. Получилось очень смешно.

– Представляю себе. Но я не поняла, а что там с номерами? Вам их вручали на входе?

– Да, каждый получил свой номер. Зачем – нам сначала не объясняли. Но потом, когда были вручены призы, Олег Викторович объявил о том, что сейчас состоится беспроигрышная лотерея, правда, призы там немного скромнее, чем подарки. Знаешь, – округлила глаза Леся, – я о таком не слышала. Сначала тебя дарят что-то ценное за отличную работу, а потом ты еще и в лотерею что-то выигрываешь.

– А что дарили?

– Духи, оргтехнику. Шоколадные наборы. Клубные карты. Косметику. Ювелирные украшения. Кофе, кстати, Костя выиграл в лотерею. Но ему подавай покрепче, поэтому он принес его мне.

– Это ж сколько денег нужно было выделить для подобного буйства? – поразилась я.

– А кто же его знает? – вопросом на вопрос ответила Леся. – Я даже интересоваться не буду. Справедливости ради скажу, что Олег Викторович помогает различным благотворительным фондам. И вот те суммы как раз мне известны, они немаленькие.

Она молилась на Олега Викторовича и не скрывала этого. Леся не влюбилась в него в прямом смысле этого слова, но несомненно боготворила своего шефа.

– Можешь переслать мне памятное видео на почту? – попросила я. – Покажу сыну, ему понравится. Ну, типа, вон, где мать работает. Гордись.

Получив видео, я тут же послала его Глебу. Мне срочно понадобился его совет.

– А именно с корпоратива фотографии есть? – спросила я. – Посмотреть бы.

– Минутку.

Леся извлекла из папки файлы с разноцветными изображениями. Их оказалось так много, что у меня стало рябить в глазах.

– Садись на мое место и смотри, – разрешила Леся. – А я отойду на «кухню».

Она ушла, и это оказалось для меня очень кстати. Я быстро просматривала файлы, сразу же определяя, что мне нужно, а что не очень. Засекла встречу Ойстраха с каким-то бородатым мужичком. Они обнимались под вспышками фотокамер. Снова Ойстрах, теперь уже рядом с полной женщиной в красном костюме. На лацкане ее пиджака мерцает орден. Вероятно, она отдала отелю половину своей жизни.

Семен Ойстрах выглядел весьма импозантно. Правда, фигура подвела. С возрастом он оплыл, обзавелся большими, мягкими, почти женскими плечами и бесформенным рыхлым животом. В отличие от Скобелева, который был старше его на десять лет и находился в прекрасной для своего возраста физической форме, Ойстрах явно проигрывал. И все же он кокетничал с гостями. Он привлекал внешностью: пшеничного цвета волосы доставали до плеч, пиджак блестел, словно его вместе с владельцем окунули в звездное небо, а вот красные щеки вопили о том, что их хозяин страдает повышенным давлением, и средневековые лекари наверняка лечили бы его кровопусканием. Улыбка Ойстраха была выверенной до миллиметра – сказывался опыт общения с прессой.

Странно было осознавать, что я вижу на экране улыбающегося мертвеца.

С каждым файлом пейзажи менялись. Кого я только не увидела. Заметила и Скобелева. Он не лез на передний план, держался в стороне, всем своим видом показывая, что не его это праздник – все для народа. Но что-то в нем все же смущало. Не запечатлел фотограф ни расслабленности, ни радости Олега Викторовича. Либо он правда был безрадостен в тот вечер, либо просто снимок неудачный.

Файлов оставалось мало. Уже вернулась с «кухни» Леся и стала поливать цветочки на подоконнике, а я все еще гналась за чем-то призрачным. И я это наконец нашла.