Авантюрист

Черно Да Скоро обернулся, и в мутном свете зимнего дня я увидел, что он постарел. Осунулся, как после долгой болезни, раскосые глаза запали глубже под брови, от носа к углам губ легли черные стрелки; взгляд, впрочем, оставался тем же. Ничего не выражающим, малость сумасшедшим. Я еле удержался, чтобы не отпрянуть назад.

– Жаль, Ретано, – сказал господин маг с подобием улыбки. – Я все ждал, что ты научишься играть на сцене… Но больше нет времени играться. Извини.

Вот как. Бритый кот, имеющий в своем распоряжении целый выводок подопытных мышей…

Вероятно, выражение моего лица изменилось; Черно опустил топор и впился в меня глазами. Я оскалился.

– Вес в порядке, – сообщил Черно, и хрипловатый голос его приобрел увещевательные нотки. – Все будет хорошо, Ретано, ни о чем не беспокойся… Тебе польстит, если я скажу, что Танталь, оплакивая тебя, по-настоящему страдает?

Секунду я молчал, потом выдавил через силу:

– Скотина…

– В мире не так много людей, чья смерть в такой степени огорчила бы Танталь, – сказал Чонотакс жестко. – Гордись. Ты успел завоевать ее доверие.

– Чего тебе надо? – спросил я тоскливо. Он подкинул топор. Ловко поймал его за топорище. Подкинул снова и снова поймал. Повадки заправского плотника. Или разбойника.

– Я почти уверен, что Танталь по доброй воле поведет меня… к этому своему бывшему мужу, стражу Преддверья, хранителю Амулета. Почти уверен… Но в случае, если я ошибаюсь – пригрожу публично свернуть тебе шею. Еще месяц назад она спокойно бы позволила мне это сделать…

– Скотина, – повторил я, на этот раз устало.

– …а теперь не позволит, – продолжал Черно, помахивая топором. – Что до ругательств, то ты должен оценить мое благородство, я ведь не собираюсь шантажировать ее жизнью Аланы… Погоди. Да погоди, Ретано, я пошутил, я все время пытаюсь вдолбить тебе, что желаю вам всем… только добра. Но и себе добра желаю тоже, мне он нужен, этот Амулетишко, ну прямо-таки позарез…

Я облокотился о пень. О толстый, чуть ниже меня, вертикально стоящий обрубок ствола; Чонотакс еще что-то говорил, но я не слышал. Блеклый зимний день,снег, обильно валящийся с неба, деревянные столбы в белых шапках… Я вздрогнул.

Потому что это были не столбы. Я опирался, оказывается, о плечо коренастого мужчины с озабоченным лицом, только мгновение спустя я с ужасом понял, что это Бариан. Поодаль сидели спина к спине деревянные Фантин и Муха, вызывающе подбоченясь, стояла Динка, и еще кто-то, обернутый ко мне спиной – но даже не разглядев лица, я узнал Алану.

На мгновение мне сделалось муторно, потому что я всерьез поверил, будто весь наш маленький отряд угодил в западню и обращен в плен. Пес знает какое усилие воли потребовалось, чтобы не удариться в истерику,лишь со второго взгляда на деревяшки я убедился, что это искусная, но поделка. Не злая магия воздвигла посреди двора людские фигуры – а блестящий топор, данный в руки человеку с явными художественными талантами.

Да, Черно Да Скоро был еще и ваятель. Я долго разглядывал деревянную Алану; выражение лица было схвачено исключительно точно. То самое детское, обиженное выражение, с которым она спросила когда-то: «Вы женились на мне из-за книги… Это правда?»

Вот эта самая девчонка по моей милости бредет сейчас по снежной пустыне. Бредет в полной уверенности, что муж ее мертв. Душа ее, опять-таки по моей милости, все глубже запутывается в паутине неведомых темных дорог, тех, по которым можно добраться до самого Преддверья…

– С ней все будет в порядке, – примирительно сказал Черно за моей спиной. Я обернулся.

Он стоял у того самого столба, с которым работал в момент нашей встречи. Из темного дерева неясно проглядывало новое изваяние – я узнал эту женщину, хотя черты лица были намечены грубо, вчерне. И все равно очень точно. Я поразился – господин маг умел, казалось, выхватить и остановить в дереве самую человеческую суть…

Хотя кто сказал, что я знаю Танталь до самой сути?..

– Ты талантлив, – сказал я, глядя в снег. – Мог бы мастерить, к примеру, деревянные миски с узорами… на продажу… для заработка… Кстати, с кем все будет в порядке? С Танталь? С Аланой?

– С обеими, – отозвался Черно, не моргнув глазом. – И в тобой тоже.

Я оглянулся. Деревянные комедианты не желали встречаться со мной взглядами.

– Значит, ты вел нас? – осведомился я сквозь зубы. – Всю дорогу? Следил?

– Не всю дорогу, – отозвался он со вздохом. – Я ведь не всемогущий, Ретано… Пока.

Не то мне показалось, не то голос его дрогнул, произнося последнее слово. Я оскалился:

– Ты уверен, что оно тебе нужно? Всемогущество?

В глазах его что-то изменилось. Что-то промелькнуло внезапно и ярко, как лисий хвост среди деревьев. Интерес?

– У меня такое впечатление, – сказал он медленно, – что меня уже кто-то об этом спрашивал. До тебя.

* * *