Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики

В Мэчпела ему поставлен памятник, где крупными буквами высечено: «Гудини. Президент. 1917–1926» (в эти годы. Гарри Гудини был президентом Национального общества американских иллюзионистов). На этом же мраморном монументе имеется и другая надпись: «Эрих Вейс. 1874–1926».

Так подведены итоги жизни легендарного человека, сумевшего из тихого мальчика, сына талмудиста, превратиться в героя нашумевших на весь мир эскапад, корифея иллюзии.

ГЛАВА 10.

ПОСЛЕДНИЙ ФАКИР РОССИИ — ДИМИТРИУС ЛОН-ГО

В начале нашего века на ярмарках и балаганах, а потом в провинциальных цирках России, в столицах Германии, Австрии и Польши, во многих городах Ближнего Востока вплоть до 30-х годов выступал «загадочный и таинственный факир и дервиш Димитриус Лон-го». Его имя гремело, о гастролях Лон-го извещали красочные афиши, и публика валом валила на его представления.

…В цирке полумрак. Выход на манеж и боковые проходы завешаны красивыми гобеленами, шелковыми восточными тканями. В центре арены, устланной персидскими коврами, стоит высокая, метров в пять, лестница-стремянка, постепенно суживающаяся кверху. Лучи прожектора, выхватывающие то один, то другой уголок амфитеатра, заполненного публикой, как бы случайно скользя, на мгновение фиксируют внимание на стремянке, и тогда ее ступеньки начинают сверкать холодным металлическим блеском. Оркестр тихо играет восточную мелодию. Все это создает напряженную атмосферу таинственности, предвкушения чего-то интересного и необычного.

Сегодня в цирке выступает знаменитый факир Димитриус Лон-го, чьи загадочные, порой прямо-таки необъяснимые опыты и трюки вызывают в городе массу разговоров и толков. Подогреваемые умело организованной рекламой, зрители стремятся попасть на цирковое представление, несмотря на повышенные цены. Ведь факир дает всего несколько гастролей.

Внезапно приятная мелодия в оркестре обрывается. Раздаются глухие, все убыстряющиеся удары барабанов. Нарастая, они создают ощущение тревоги, невольно возбуждая и без того уже взвинченных зрителей. Но вот барабаны смолкают, наступает томительная тишина ожидания. Проходят две, три долгие минуты. Лучи прожекторов высвечивают занавес из гобеленов. Он раздвигается, и в сопровождении ассистентов на манеж медленно и величественно выходит факир Лон-го. Выше среднего роста, с черными длинными волосами, ниспадающими на плечи и подчеркивающими матовый цвет его красивого лица, он выглядит, действительно, загадочным и таинственным. На голове факира ослепительно белая чалма, он одет в роскошный, расшитый золотой тесьмой восточный халат, ноги обуты в туфли с загнутыми кверху носами, на которых сверкают фальшивые бриллианты.

Факир подходит к лестнице, и в цирке дают полный свет. Зрители видят, что ступеньки — это персидские и турецкие сабли, вставленные вместо перекладин и повернутые своими остро отточенными лезвиями вверх. Лон-го раскланивается, поднося руку к сердцу и лбу. Публика приветствует его продолжительными аплодисментами. Факир снимает халат и туфли, засучивает шаровары, обнажая ноги до колен. Ассистенты помогают ему надеть тяжелую железную кольчугу «байдану» и иранский шлем — шишак с наконечником. Энергичным рывком Лон-го выдергивает из лестницы одну из сабель и, словно бритвой, разрезает ею на куски лист бумаги. Затем так же демонстрирует остроту других клинков. Жестом факир приглашает зрителей удостовериться в том, что все сабли-«перекладины» остро отточены. Подростки перепрыгивают через барьер манежа и устремляются к лестнице. Ассистенты подают им сабли, и один неосторожный, но наиболее дотошный и любопытный юнец ранит себе палец…

Последние приготовления к восхождению на лестницу. На острие шлема ставится зажженная керосиновая лампа, сбоку, через плечо, факиру навешивают колчан со стрелами. Лон-го берет в руки изогнутый лук с туго натянутой тетивой. Артисту завязывают глаза плотной шерстяной тканью. Из-под купола цирка на двух толстых шнурах униформисты опускают обруч, затянутый бумагой с изображением дракона. Оркестр исполняет вальс. Под его аккомпанемент факир, переступая босыми ногами с одной сабли-перекладины на другую, не спеша поднимается вверх. Две ассистентки медленно раскачивают стремянку из стороны в сторону, усложняя и без того трудное и рискованное восхождение.

С замиранием сердца зрители следят, как легко, сохраняя баланс, будто по простой деревянной лестнице, поднимается человек по этой необычной стремянке. Достигнута последняя «ступенька». Лон-го ставит на нее ногу и достает из колчана стрелу. В ее наконечнике спрятан металликум — горючая смесь. Поднеся наконечник к губам, будто совершая обряд, Лон-го слюной смачивает смесь, и она вспыхивает. С завязанными глазами факир целится в заклеенный бумагой обруч с изображением дракона и спускает стрелу с тетивы. Точно в цель! Стрела поджигает бумагу, она вспыхивает и мгновенно сгорает, оставляя лишь остов обруча.