Авиатор: назад в СССР 10 (СИ)

УНИТовец смотрел мне в глаза, пытаясь морально задавить. Это у него совсем не получалось. Он повторил свой вопрос о количестве человек, но я снова назвал ему цифру 6.

— Сколько?! — крикнул он и, перевернув лезвие мачете тупой стороной, сильнее нажал мне на трахею.

Дышать становилось тяжело, но сдаваться я не собирался. Пускай видит, что он не может нас сломать.

— Сколько?! — ещё раз крикнул УНИТовский командир, не снижая давления на мою шею.

Со спины к нему подошёл один из бойцов и что-то сказал. Карл напрягся, когда услышал их разговор. Толстяк выругался на своего подчинённого и указал на нас. В его речи прозвучало уже знакомое мне слово «касадорес».

Охранники стали тыкать в нас стволами, приказывая встать.

— Сергей, они сейчас будут всех убивать, — произнёс Виленович. — Их вторая группа от вертолёта не вернулась, а времени у них нет.

— В смысле? — переспросил я, вставая на ноги.

— Про каких-то охотников говорят. Мол, те сказали всех вырезать и свидетелей не оставлять. Нас тоже сейчас убьют, верно?

Я взглянул на местных жителей, стоящих на коленях. Женщины, дети, избитые мужчины — все в одну линию и над ними уже стоят несколько УНИТовцев с автоматами, готовые казнить. За что? Не должно быть так.

Пока вторая группа не вернулась, нужно действовать быстро. Второго шанса у нас не будет. Нужно воспользоваться ситуацией, пока их ещё не так много как выяснилось. Даже если предположить, что в саване есть правительственные войска, сомневаюсь, что они успеют. Рассчитывать придётся только на свои силы.

— На вас охрана, на мне пулемёт, — тихо сказал я, и в этот момент раздались два выстрела за спиной.

Оба наших охранника тут же упали. Стоявшие на коленях местные жители уже никого не интересовали. Замешательство повстанцев надо было использовать.

Марк и Костян схватили автоматы. Ещё выстрел, и безжизненное тело пулемётчика с грохотом упало в кузов пикапа. Первая мысль, что кто-то нам помогает из леса. Дальше думать времени не было, и я, заскочив в кузов, встал к Браунингу.

Парни уже начали стрелять, отвлекая на себя внимание УНИТовцев. Я нажал на спуск, и пулемёт резво начал работать. Как будто и не был он придуман сразу после Первой Мировой! Первая же очередь снесла четверых бойцов, находившихся на одной линии рядом с пленными. Ещё одной были свалены трое, направившихся к той самой хижине, где был Штыков.

Местные жители не стали отсиживаться и разбежались в разные стороны. УНИТовцы не понимали, куда им палить, а толстый коротышка исчез.

По машине начали стрелять. Я спрыгнул вниз и залёг рядом с Марком. В кузове меня бы уже убили.

Но дальше началось самое странное со всех сторон в УНИТовцы, как подкошенные стали падать замертво. Причём стреляли не местные жители и не мои товарищи. Марк вообще перестал жать на спуск и спрятался за колесо.

Я увидел ползущего на четвереньках к грузовику толстяка. Кажется, парень хочет уйти, бросая своих парней на растерзание.

— Ползёт, зараза! — сказал Барсов, приготовившись стрелять.

— Надо его схватить, — крикнул я Марку и подкатился под пикап.

— Да куда ты! — сказал мне вдогонку Марк.

Прокатившись под пикапом, я оказался около грузовика. Главный УНИТовец уже занёс ногу на подножку. Я схватил его за штанину и стащил на землю. Парень выхватил ствол правой рукой, но у меня вышло быстро выбить оружие. Один, второй удар и он упал на спину. Я подтащил его к себе, снял ремень и стал вязать руки.

В пылу этой драки не заметил, как прекратились выстрелы. Закончив с пленным, я аккуратно осмотрелся.

Мои парни сидели по разным сторонам и тяжело дышали. Марк ещё продолжал сурово смотреть перед собой, хотя уже все повстанцы лежали без движения. В воздухе ощущалась смесь едкого запаха и пыли.

— Все живы? — громко сказал я и услышал слабые отклики.

— Чем пахнет? — услышал я вопрос Карла. — Запах странный.

— Так пахнет война, — ответил ему Гусько.

Можно было услышать стоны ещё живых УНИТовцев, плачь женщин и детей. Но ни одного выстрела больше не было.

— Русские есть? — несколько раз кто-то крикнул из чащи леса.

Голос был без акцента. Вряд ли ЮАРовцы или УНИТовцы бы имели у себя специалистов со знанием русского. Значит, там определённо наши ребята.

— Есть. Подполковник Штыков, — услышал я голос Николаевича.

— Мы выходим, — снова крикнули из-за деревьев.

Я поднялся во весь рост и осмотрелся. Из леса и дальних хижин появились военные в кубинской форме. Экипировка хорошая, если судить по количеству карманов с запасными магазинами на их самодельной разгрузке, которую в Афгане называли «лифчиками». Каждый, судя по всему, отдал предпочтение трофейному оружию.

Штыков в это время аккуратно вышел и сел на землю рядом с входом в хижину. В руках он держал пистолет, из которого вынул пустую обойму. Я посмотрел на него и встретился с ним взглядом.

— Николаич, ты ж не видишь? Как стрелял тогда? — спросил я.

— На нервной почве прозрел, — сказал подполковник и встал, когда к нему подошёл один из бойцов.

Около нас появились весьма знакомые лица. Как будто вчера только с ними летели в Мосамедиш. Хотя, это реально было вчера.