Авиатор. Назад в СССР 6

В моём нынешнем состоянии я тоже парировал любое резкое движение, чтобы не вызывать ещё большую боль в спине. А болела у меня и поясница, и позвоночник, и шея. Я разваливался, буквально на ходу.

— Серый, как-то ты быстро! — весело крикнул мне с крыльца Гусько, «обкуривавший» какое-то дело с Бажаняном.

— Ай, Родин-джан, не получилось, так и скажи. Вот хорошо, что мы не стали с Евгением Савельевичем на тебя спорить. Мамой клянусь, опять бы коньяк проиграл, — рассуждал заместитель нашего командира.

И вот не видят, что я иду, сгорбившись! Хоть бы помогли. Как раз сейчас я вышел на свет фонарей и меня можно хорошо было разглядеть.

— Твою… кхэм! — поперхнулся Савельевич. — Родин, это она тебя так в кровати ушатала? — удивился он.

— Не женщина, а Аракс бушующий! — сравнил Аню с рекой в Армении Бажанян.

Да что у них все мысли в одну сторону⁈

— Да спину у меня прихватило! Разогнуться не могу, — кряхтел я, пытаясь выпрямиться. — Врача, наверное, надо.

— Вот зараза! В самый неудобный момент скрутило пацана, — негодовал Бажанян. — Ну, хоть разок-то вышло ей…

— Тигран Араратович! Вообще, не до обсуждения половых достижений. Можно врача вызвать?

— Серый, какой врач? Мы с Араратычем сейчас тебя помянем… ой, вернее, помнём, и ты как младенец уснёшь, — сказал Гусько, подхватывая меня за локоть.

Кое-как я смог добраться до кровати и лечь. Тут же начался консилиум. Несмотря на мои протесты, каждый счёл своим долгом выразить своё мнение, посоветовать лечение, проявить заботу, определить диагноз и так далее.

— Серый, вот тут болит? — надавил мне в район поясницы Гусько.

— Даа! — простонал я от сильной боли.

— Значит, здесь массировать нельзя, Савельевич, — сказал Валера, листая медицинский справочник.

Где они его только раскопали, мануальные терапевты хреновы⁈

— Ага. Вот тут болит? — надавил мне в нижнем отделе позвоночника Гусько.

— Ага! — снова подал я голос.

— Тут тоже нельзя, — жуя яблоко, сделал своё заключение Паша Мендель.

— Согласен. Предлагаю по стопочке, и решим, — подвёл итог этому обсуждению замполит.

Картина, конечно, суперская! Лежит на кровати стонущее тело по имени Серёга Родин. В это время его пытаются реанимировать «заслуженные травматологи». При этом накрыт стол, разлит горячительный напиток по «нурсикам» и все участники этого процесса думают, где мне массировать.

— Серёга, не кипятись, — успокаивал меня Валера, предлагая бутерброд с чёрным хлебом и салом. — У Савельевича идея появилась.

— Вот этого я и боюсь. Не стоит внедрять в процесс моего лечения ваши идеи. Позовите врача! Разве сложно? — начал я уже сердиться.

— Родин, не ссы. Я уже изучил твой недуг и сейчас помассирую, — подошёл ко мне Гусько. — Замполит я или кто?

— Это утверждение, а не вопрос, Савельевич! Вы — замполит, а не… а, мать твою! — вскрикнул я, когда Гусько надавил мне в район поясницы.

У меня в глазах даже звёздочки заплясали от боли. Меня мои товарищи так инвалидом оставят. Вот точно, что таких друзей за «хобот» и в музей!

— Слушай, Евгений Савельевич, может и правда врача. Мне кажется, наша медицина здесь бессильна, — сделал умозаключение Бажанян.

Небольшая пауза, в ходе которой никто не сказал и слова. Разве, что я проклинал всех и вся, сотрясая только воздух в комнате.

— Ладно. Серый, ты прости, но мы сделали всё что могли. Пойдём, мужики, обкурим вопрос с дальнейшим лечением, — предложил замполит, достав из пачки «БТ» сигарету.

— Так, давайте Кисель позовём. Там профи в массаже. Может, чего и выгорит, — предложил Барсов, доедающий свой бутерброд и направляющийся к выходу.

— Точно. Давай Марик за Киселём. Ты там лучше дорогу знаешь, — дал Барсову указание Валера. — Только не застрянь там, как обычно.

— Петрович, обижаешь! — кивнул Марик, натягивая кроссовки. — Я уже и так у комэски враг народа из-за старой связи. Новых не надо.

На мои протесты внимание никто не обратил. Ни Киселя, ни других «напитков» и массажистов мне не надо. Я уже подумывал добраться как-то до ящика с пистолетами под кроватью Савельевича и достать оттуда свой «Стечкин». Буду отбиваться с оружием, пока мне не обеспечат должную помощь.

Прошло почти полчаса, прежде чем за дверью послышались громкие разговоры и шаги моих товарищей.

— Лежит и не встаёт. Ну как я тогда, — рассказывал Бажанян, открывая дверь комнаты. — После твоего сеанса я, в прямом смысле подскочил тогда. Помоги парню.

— Конечно, помогу. Только чего вы его… — начала говорить вошедшая девушка с коробкой в руках и остановилась при виде меня на кровати. — Он же после катапультирования, балбесы!

Резко начала разговор красотка Ася, грозя пальцем моим соседям по комнате. И ведь не стесняется так говорить. Больше всех доставалось Савельевичу и Бажаняну, которые были ближе всех к девушке. Ася скинула с себя спортивную кофту и осталась в коротких шортах и майке.

Я не мог не обратить внимание, что Асенька лифчик одеть не успела. Её второй размер и стоячие соски при этом смотрелись весьма аппетитно. Марик даже облизнулся.

— Слюни подбери, Барсов. Спешила, вот и не успела должно одеться, — заметила взгляд голодного самца Ася. — Оставьте нас.