Авиатор. Назад в СССР 6

— Это хорошо. Сергей, ты готов? Все свои вопросы со спиной решил? — абсолютно серьёзно спросил у меня командир.

Всё знает! Настоящий командир, по правде, должен быть в курсе о здоровье и личной жизни своих подчинённых.

— Так точно. Вчера провели нужную терапию, — ответил я.

— Без проникновения? — шепнул Марик, намёка на близость с Асей.

— Уткнись, Барсов, — толкнул его в плечо Валера.

— Если сомневаешься, можем поменять. Спина — серьёзное дело, — настоятельно уточнил Томин.

— Я готов, товарищ командир, — уверенно сказал я.

— Ладно. Все свободны, кроме Гаврюка и Родина. Товарищи офицеры! — подал команду Валерий Алексеевич, когда дверь в кабинет открылась.

Снова перед нами нарисовался Хреков, выглядевший недовольным.

— Валерий Алексеевич, вас нельзя оставлять! — принялся за старое генерал. — На аэродроме бардак. В штабе вакханалия. В жилой городок решил не ездить, чтобы сердечко поберечь.

И так далее! Несколько раз мы у Хрекова были уволены. Ещё он обещал нам устроить экзекуцию по возвращении в Союз, комиссиями пугал, а потом похвалил, за столь быструю подготовку к перебазированию. Хотя, неделя — срок немаленький.

— Там пришла со мной делегация. Проведёте здесь постановку и на построение, — отдал распоряжение Хреков и в сопровождении Бажаняна вышел вместе с большинством лётчиков.

К нам с Валерой тут же присоединились два человека. Это были лётчики, одним из которых был Садовников Николай Фёдорович, приветливо с нами поздоровавшийся. Второго испытателя я не узнал. Встретил его впервые.

— Рад всех видеть, товарищи! — пожал каждому руку Садовников. — Этот человек представится сам, — кивнул он в сторону своего коллеги.

Высокий, темноволосый, улыбка настоящего артиста, ярко выраженное спортивное телосложение. Я присмотрелся к этому человеку и не мог понять, где я его уже видел.

— Фёдорович, ты нам Виторгана привёл? — улыбаясь, спросил Томин. — Понимаю, что не Эммануил, но сильно похож.

— Это верно! Часто путают, — посмеялся вместе со всеми двойник знаменитого актёра. — Валерием меня зовут. Фамилия Меницкий.

— Если не ошибаюсь, конструкторское бюро имени Микояна? — спросил Валера, крепко пожимая руку своему тёзке.

Концентрация Валериев в этом классе просто зашкаливает!

— Оно самое. А вас, как зовут? — обратился ко мне Меницкий, но я находился ещё в некотором смятении.

— Серый… ой, Сергей Родин. Это честь для меня, Валерий Евгеньевич! — поздоровался я двумя руками.

— Ого! Вы мне льстите, молодой человек, — ответил мне испытатель. — Коля, это тот, кто твою задницу прикрыл в горах? — обратился он к Садовникову.

— Именно он. Вокруг меня бочку сделал, ещё и ловушки отстрелял. А там ущелье… ну я уже рассказывал тебе, — отмахнулся Садовников.

— Приятно познакомиться, Сергей, — улыбнулся мне Меницкий.

Историю жизни этого человека я знал очень подробно. Пройдёт много лет, и он напишет свои мемуары под названием «Моя небесная жизнь». Именно эту книгу заставит меня прочитать дядя, чтобы проникнуться любовью к небу.

В ней всё, как в кино, но только это реальная история о том, как простой парень, однажды попробовавший полёт, понял, что это лучшая работа в мире. Если я не ошибаюсь, даже сериал снимут по этой книге.

Валерий Евгеньевич Меницкий, заслуженный лётчик-испытатель. В будущем он станет шеф-пилотом конструкторского бюро имени Микояна, а потом и заместителем генерального конструктора. В 1982 году будет удостоен звания Герой Советского Союза, а в 1987 году ещё и получит Ленинскую премию. Пожалуй, Меницкий — одна из самых легендарных личностей в истории отечественной авиации.

В 2008 году он скоропостижно скончается после болезни.

Командир зачитал под магнитофон необходимые указания, а потом перешли уже к обсуждению конкретной задачи. Появился и Пупов, который контролировал весь вопрос со стороны.

— Я думаю, вы поняли, что необходимо провести разведку вдоль границы с Ираном, — обозначил главную задачу Садовников. — Вы нас прикрываете, а мы с Валерием Евгеничем выполним всю оставшуюся работу.

— Везёт вам! А вот мои ребята на вашем новом МиГе, пару раз без прикрытия летали, — улыбнулся Томин.

— Ну, мы не такие смелые. И МиГ не наш, а общий, — посмеялся Садовников. — Делаем два прохода, снижение будет на Афганской стороне, за 30 километров до приграничного иранского города Тайбад, — указал на карте искомый объект Николай Фёдорович.

— Можно и ближе. Самолёт маневрирует хорошо, — сказал Меницкий. — Что скажете? — спросил он у меня и Валеры.

— Гор здесь больших нет. Нам тяжело будет укрыться от ПВО Ирана, — сказал я.

— Это верно, но и слишком далеко от границы нельзя. Смысла в этом разведывательном полёте не будет. Рискнём? — предложил Валерий Евгеньевич.

— Мы согласны. Будем над вами с превышением 1000 метров, — предложил Валера. — Профиль полёта можем сделать сейчас, а можем и в полёте уже корректировать.

— Сильно тревожить иранцев нельзя. С ними проще, чем с Пакистаном, но это тоже не союзник, — напомнил нам Пупов.

— Понятно. Особое внимание необходимо обратить на это место, — указал Садовников на горный район в устье реки Герируд.