Авиация и космонавтика 2016 12

Однако первоочередной задачей полка оставалась защита неба Москвы, и когда 29 октября начался очередной массированный налет немецких самолетов, перехватчики поспешили встретить их, что удалось сделать всего в 25 км от столицы. Николай Тараканчиков на высоте 5000 м атаковал Хе-111 с дистанции 300 м и бомбардировщик с дымящимися моторами врезался в землю. Юрий Сельдяков около Внуково обнаружил на высоте 2600 м маневренный, хорошо вооруженный и бронированный с двумя фюзеляжами и двигателями самолет-разведчик Фокке-Вульф-189, который летчики называли «рамой», и после преследования уничтожил его.

Но в этот день в ошибках летчиков, видимо, сказалось многодневное напряжение постоянных боевых вылетов и воздушных боев. Николай Тараканчиков на разбеге уклонился в сторону, «подорвал машину, убрал шасси. Правой плоскостью задел за землю и посадил машину на «живот». Самолет Захара Дурнайкина при посадке в конце пробега развернуло, и было сломано шасси. Незадолго до этого «отличился» Григорий Федосеев. При взлете он тоже уклонился в сторону и врезался в двухэтажное здание: «Летчик, ранен. Самолет разбит». Но командир полка четко исполнял свои обязанности: «За поломку самолетов <...> лейтенанта Тараканчикова и младшего лейтенанта Федосеева арестовываю на десять суток с удержанием 50% за каждый день ареста».

О том, насколько напряженной была боевая летная работа в эти дни, свидетельствует история, которую рассказывал один из летчиков полка: «Надо же было так случиться, что в это время у моего друга приключился понос. Он, бедняга, вернувшись из очередного вылета, зарулит на стоянку и пока техники-механики готовят его самолет к новому вылету, спустив штаны, сидит под крылом. А тут - ракета, и он, едва натянув эти самые штаны, снова лезет в кабину. И так целый день». Летчик Николай Дудник тоже вспоминал о боях в небе под Москвой: «При интенсивных боевых вылетах летчики начинали страдать поносами».

Специалисты отмечают, что понос может появиться у летчиков наряду с другими физиологическими последствиями непрерывных воздушных боев и связанных с ними перегрузок: потерей аппетита, бессонницей и другими. То есть, у них он имеет боевые причины и является свидетельством доблести и честного выполнения воинского долга. Поэтому летчики могли гордиться своим поносом, как старый воин шрамами от боевых ран.

Тем временем, на помощь 5-й армии прибыли войска из резерва Ставки, наступление противника выдохлось, и он был остановлен на подступах к Кубинке. Летчики 34-го полка в ходе воздушных боев в районе Дорохово тоже помогли войскам сдержать натиск противника, который рвался к Москве. 28 октября некоторые из них были награждены. Старший лейтенант Киселев - орденом Ленина, а майор Рыбкин, капитан Александров, старший лейтенант Дурнайкин, лейтенанты Сельдяков, Потапов, Прокопов и младший лейтенант Коробов - орденами Красного Знамени.

Виктор Киселев

Борис Васильев

Место гибели Николая Гурьева

В летных книжках многих других летчиков полка в разделе «Сведения о награждениях» появились записи: «За 100 боевых вылетов на истребление немецких стервятников не имеющий летных происшествий - 5000 рублей». Эти выплаты, а также «за достигнутые успехи по уничтожению самолетов противника» были установлены в августе 1941 г. приказом Наркома обороны по вопросам награждения летного состава ВВС Красной Армии. Была предусмотрена также денежная награда летчику-истребителю за каждый сбитый самолет противника - 1000 рублей. За три сбитых самолета летчик представлялся к правительственной награде, а за десять - к званию Героя Советского Союза.

Последующим приказом Наркома обороны в июне 1942 г. «О действиях истребителей по уничтожению бомбардировщиков противника» было установлено: «Считать основной задачей наших истребителей при встрече с воздушным противником уничтожение в первую очередь его бомбардировщиков» - и денежная награда за сбитый бомбардировщик повышалась до 2000 руб., а за пять - летчики подлежали представлению к званию Героя Советского Союза.

Летчики рассказывали, что они расписывались сразу в двух ведомостях. Одна из них на получение денег за сбитые самолеты, другая - на перечисление их в Фонд обороны. Об этом же вспоминал и летчик Тихомиров, имевший на счету четырнадцать побед в воздушных боях: «Полагалась премия. И за сбитый самолет и за боевые вылеты. Но, конечно, это ничего не значило для нас. Все перечисляли деньги в Фонд обороны, чтобы помочь в борьбе с врагом».