Авиация и космонавтика 2016 12

Через два дня после этого Виктор Киселев, вернувшись из боевого вылета, на своем МиГе столкнулся на аэродроме с самолетом «Дуглас». Его МиГ после столкновения требовал ремонта и замены мотора. Поэтому Киселев получил восемь суток домашнего ареста с удержанием 50% зарплаты за каждые сутки. Как говорится, война, войной, а за ущерб казенному имуществу надо отвечать, тем более, что выплату за сбитый самолет летчик тоже получил.

Впрочем, Виктор Киселев, наверное, «попал под раздачу» в связи с появившимся незадолго до этого постановлением ГКО и приказом Наркомата обороны по вопросам сохранения и учета государственного имущества и как раз в день его столкновения со злосчастным «Дугласом» в эскадрильях шли партийные собрания по этому вопросу.

На одном из собраний Николай Мирошниченко, в своем выступлении решительно взял быка за рога: «У нас в блиндаже сгорели унты у летчика комсомольца Урвачева. За это его надо привлечь к строгой ответственности и удержать их стоимость в трехкратном размере».

Видно, что у партийных органов было полно забот, но и воевать тоже кто-то должен. Поэтому на следующий день, лишившийся унтов комсомолец Урвачев вместе с Михаилом Найденко, атаковал и сбил «мессера». Спустя четыре дня Найденко, Тараканчиков, Платов и Урвачев преградили путь «хейнкелям», которые пыталась бомбить наши войска, и один Хе-111 рухнул на землю. Еще одного «хейнкеля» сбил Сергей Байков в районе Вязище.

Командиры 6-го иак полковник И.Д. Климов (июнь-ноябрь 1941 г.)

и полковник А.И. Митенков (ноябрь 1941 г. - сентябрь 1942 г.)

В феврале летчики полка в воздушных боях потерь не имели, а сбили 12 самолетов противника. В приказе к 24-й годовщине Красной Армии командир полка отметил: «От твердой руки наших летчиков <...> не один стервятник нашел себе бесславную смерть на подступах к нашей любимой столице» и объявил благодарность капитану Найденко, старшему лейтенанту Сельдякову, лейтенантам Байкову, Коробову, Урвачеву, Платову и Тараканчикову.

А через неделю в приказе о подведении итогов за месяц содержался список из девяти летчиков с указанием причитающихся им сумм от 200 рублей Платову, Еременко и Тараканчикову до 1200 рублей Байкову за достигнутые успехи по уничтожению самолетов противника. Кроме того, пятерым из этих летчиков полагалось по 5000 рублей за 100 боевых вылетов и как не имеющим летных происшествий.

Все эти летчики за первые два месяца 1942 г. десятки раз вылетали на прикрытие войск и неизменно руководствовались правилом: «Если не вел боя с самолетами противника, прикрывая свои войска на линии фронта, - штурмуй противника». То есть, не встретив за время патрулирования немецкую авиацию, перед возвращением «домой» наносили штурмовые удары по наземным целям. Однако в их летных книжках эти вылеты записывались в соответствии с заданием: «прикрытие войск», а не «штурмовка».

Вместе с тем упоминавшимся приказом Наркома обороны по вопросам награждения летного состава ВВС Красной Армии было предусмотрено, что за 5 вылетов на штурмовые действия летчик-истребитель получал денежную награду, за 15 и 25, кроме того, представлялся к правительственным наградам, а за 40 вылетов - к званию Героя Советского Союза. При этом учитывалось, что штурмовки очень опасны для истребителей, которые не защищены даже от огня стрелкового оружия с земли. Но летчикам, видимо, и в голову не приходило требовать записей в летной книжке в расчете на премии и награды.

Это же отмечал Виталий Рыбалко, бывший летчик 122-го иап (после войны командующий воздушной армией и генерал-лейтенант авиации): «Нам штурмовки <...> не засчитывали, поскольку это <...> была не основная наша работа. По количеству выполненных вылетов на штурмовку войск многие истребители, будь они штурмовиками, должны были получить одну, а то и две «Звезды». Кстати, на одной из таких штурмовок, которые «не засчитывали», Рыбалко был сбит.

Сражения шли не только в воздухе, личному составу полка пришлось занять в гарнизоне круговую оборону от наступления нового противника, о чем свидетельствовал еще один приказ командира полка: «В целях исключения заноса заразных заболеваний и вшивости извне прекратить общение военнослужащих с гражданским населением и допуск членов семей военнослужащих в гарнизон», а также «установить жесткий режим внутреннего распорядка».

Далее план обороны содержал еще двенадцать пунктов и среди них - 15 суток карантина для прибывающего пополнения, а для всего личного состава - прививки против брюшного тифа, паратифов, холеры и столбняка. Было приказано завести банные тетради для учета ежедекадного посещения личным составом бани и смены белья.