Аврора. Заря сгорает дотла (СИ)

— Твоя дорога удивительна, Аврора Бореалис. Тебя ждет много невероятного. Именно потому, что ты идешь по дороге добра за звездой долга.

Ро сморгнула. Даже для ее заумных извилин... прозвучало слишком мудрено.

— Люди не умеют это совмещать. А дети лесов — да. И именно благодаря им люди еще живы.

Таурон резко распахнул едва заметную в стене дверку, и в его комнатушку хлынул свет дня, многократно усиленный белизной стен. Аврора зажмурилась, и знахарь вытащил ее наружу.

— Наконец-то! — воскликнул Фаррел.

Проморгавшись, Ро увидела, что он сидит в узкой повозке, а на ногу ему наложена шина до самого колена. Черный безупречный костюмчик кое-где продрался, в прорехах просверкивает белая рубашка. Красная сумка с драгоценным далекозором и ее вещами привычно вещает: «Читать в воскресенье — законно!».

— Ну же, мы спешим, Ро! — поторопил Фаррел, нетерпеливо протягивая руку.

Только Таурон сделал ему молчаливый знак ждать и, подхватив Ро под локоть, увлек на угол улочки. Жители толпились и живо общались, но в разговор друида и пришлых не влезали.

Фаррел закатил глаза, но только пробормотал едва слышно буканбуржское «задери тебя морской медведь!». Ро даже пришла в восторг. Вот это власть у друида - даже дознаватель перечить ему побоялся. Жаль, у нее такой нет, хотя она и дитя лесов...

— Там, видишь? — дернул ее Таурон за плечо, заставляя задрать голову кверху.

Отсюда было видно склон горы, венчающийся белыми шапками далеко вверху. И рваным облаком. Таурон же показал по порядку на четыре прилепленных к скалам деревушки, одна выше другой.

— Лейра Капи, Лейра Пампа, Пухар Сотор, Бубильон. Если пойдешь тропой из Бубильона на Лейра Пампу, то найдешь руины убежища барда Сваля.

Аврора сдвинула брови, уловив важность момента.

— Карта на стене убежища?

— Нет, тебе нужно найти пещеру. Она на склоне между убежищем и горным потоком внизу. Из убежища есть секретный ход, но он давно завален, еще самим бардом. Придется лезть по отвесной стене, полагаю.

Аврора почувствовала, как все существо наполняется адреналином до краев. Вот оно — страх и нетерпение в одном флаконе. Когда ты от страха не бежишь, а прешь вперед, решительно сдвинув брови, с поднятым забралом и опущенным мечом, продираясь сквозь травы в твой рост, в любопытстве вытянув шею, и остановиться уже невозможно, пока не победишь либо не будешь повержен. И ты повторишь все, не задумываясь, с самого начала.

— Идем, Фаррел Вайд дольше не выдержит, — усмехнулся Таурон.

Аврора показала на деревни, виднеющиеся на склоне, закрепляя урок:

— Из Бубильона в Лейра Пампу, верно?

Таурон кивнул. Подвел ее к повозке, помог подняться и неожиданно пригрозил Фаррелу:

— Фаррел Вайд, в твоих руках невероятное сокровище. Обращайся с ним бережно и станешь самым богатым человеком на свете.

И, не дав дознавателю и рта открыть, друид-мудрец хлопнул коня по крупу, тот взбрыкнул, и телега со скрипом рванула вперед по неровной каменной улице — только за борта хватайся и следи, чтоб не вывалиться.

Что Ро, собственно, и сделала. А Фаррелу ничего не оставалось, как сосредоточиться на управлении. Жил Таурон на окраине, и Альпурха быстро скрылась за поворотом, пряча белые несуразные дома за деревьями, а дорога закружила серпантином.

— Тпру! — натянул Фаррел вожжи, заставляя коня перейти с галопа на рысь, и вытер пот со лба.

Миновали вираж очередного поворота. Аврора отозвалась настолько насмешливо, насколько могла — она все еще не простила ему целителя Квиллу:

— Мы же спешим.

— Спешим, конечно! — вспыхнул неожиданно Фаррел. — Ты могла спать и в телеге!

Ро передернула плечами презрительно.

— Лекарь меня не спрашивал, где я хочу спать. Я только что проснулась. И, между прочим, теперь знаю, где найти карту двадцать пятого мередиана.

Фаррел натянул вожжи сильнее и охнул — чересчур уперся больной ногой. Ро злорадно поймала этот возглас и уточнила:

— Переломчик?

Лицо Фаррела потемнело.

— Ты забываешься, Ро...

— Да, ты присвоил себе эксклюзивное право на то, чтоб меня убить — помню. Не знаю, где ты его отрыл, конечно. Но — я слишком много знаю, Фаррел. И ты меня не убьешь. По крайней мере, не сейчас.

Тут Ро осенило — так резко она поняла смысл слов Таурона про дорогу добра и звезду долга.

— Потому что звезда долга — твоя путеводная звезда, и ничто иное затмить ее не в силах.

И долг для него всегда будет главнее добра... Печалька. Права она была, сказав, что у них общей дороги — только до дворца. Ну, или на конец света...

Так что этих бабочек в печенках надо безжалостно истреблять, Ро.

Дознаватель поморщился и пустил коня чуть быстрее. Дорога выравнивалась. Проворчал сварливо:

— Пообщалась с мудрецом.

— Он мне дал тапочки, — похвасталась Ро, выпростав одну ногу, чтобы сверкнуть желтым канареечным предметом, таким же замечательным, как штаны Незнайки.

— И там про двадцать пятый мередиан? Во сне увидела, что ли?

— Не скажу. Потому что ты бяка. И считаешь это сказкой. Да и сейчас это все равно неважно. Неужели мы не могли вернуться завтра, доехать как люди?