AYENA (СИ)

Сафира ощутила, как настроение леденеет. Отношения с Костей начались, как ничего не значащий флирт от скуки, а затем переросли в довольно пресный секс и несколько посиделок с тетей Глашей — та была к нему очень благосклонно настроена. И теперь это было уже тягомотное времяпрепровождение, перемежаемое необоснованной глупой ревностью.

Внезапно пришло странное ощущение никчемности, ненужности этого решения — вообще связаться с таким парнем, как Костя.

Особенно когда он незаметно появился рядом, встал над душой и начал вздыхать, как старая бабка на завалинке. А потом и вовсе забубнил в ухо: «Ну че ты там высматриваешь? Пошли уже, все ждут!».

Никто никого не ждал, к ограждению точно так же прилипли еще две сотни зрителей, которых зачаровала панорама долины Идо. Костю бесил тот факт, что его девушка, едва автобус притормозил, бросилась к перилам и забыла обо всем на свете. В первую очередь, о нем, единственном и неповторимом!

Его в той же мере бесило, что она остается после уроков заниматься на школьной площадке. Бесило, что выпросила ключи от закрытого «физкультурного» класса, где был паркет и коврики для упражнений на полу. Он не понимал, зачем ей «ломаться» и «ноги за уши заправлять», если в предгорье никаких балетных школ не было и не предвиделось. И вообще, танцы — это странное и глупое занятие. Объяснение в духе «хотя бы для того, чтобы не потерять форму», было воспринято в штыки. По мнению неподражаемого Костика, в женщине должно быть мясо, а не только супнабор из костей.

За что однажды и был послан в мясную лавку с последующей неделей тотального бойкота. Задрал! И нытьем своим бесконечным, и придирками, и прочим. Но в итоге был прощен, потому что ходил хвостом и посыпал голову пеплом за свои слова. И еще целый месяц был шелковым. А теперь опять — началось в колхозе утро!

Костя был дурным, заполошным решением, принятым явно в неадекватном состоянии. Все дальнейшие отношения с ним можно было признать странным актом хронического самобичевания. Точнее, Сафира признала правоту магистра Гиллана. Она пыталась самой себе доказать, что не достойна лучшего. Что ее истинный потолок — такие парни, как Костик. Бессмысленные, никчемные, глупые. Что она сама такая же, возомнившая о себе невесть что, а на самом деле — пустое место, бездарность с «никакой» внешностью.

— Я тоже никак не пойму, что ты в нем вообще нашла, — уже в автобусе Лейла плюхнулась рядом и теперь косилась в сторону Костика. Тот, надутый, как мышь на крупу, отсел подальше на соседний ряд. И можно было смело сплетничать, не боясь, что подслушает.

— Я что, вслух размышляла? — ужаснулась Сафира. В последнее время ее вообще пугало происходящее и вокруг, и с ней самой.

— Нет. Просто ты так выразительно молчишь и смотришь на этого…

— Этот — достал меня уже вот где.

— И ты только сейчас это поняла? — Лейла криво ухмыльнулась.

— Видимо, да. Он недотепа.

— Ну и зачем ты вообще с ним связалась?

— Спроси что полегче, сама не знаю. Но что-то мне подсказывает, что сегодня эта бессмысленная связь прекратится.

— А у вас с ним что-то было? — продолжала допытываться Лейла, краснея ушами.

— Что-то? — Сафира поняла, что разговор будет куда более откровенным, чем обсуждение ее странных отношений с Костиком. Лейла жаждала подробностей совсем другого толка. — Ну, было.

— И как?

— И никак. У меня, конечно, небогатый опыт, но есть с кем сравнить. Короче…

Убедившись, что никто не подслушивает, но на всякий случай, понизив громкость, Сафира начала делиться подробностями. Ей, пожалуй, самой хотелось сейчас проанализировать свой «небогатый опыт», чтобы понять, как поступить дальше с надоевшим кавалером.

Первый парень у нее случился в пятнадцать. С ним ничего не было, просто «ходили». Но мимо пройти было нельзя при всем желании: он был соткан из сплошной биохимии, от которой кружилась голова, и хотелось сделать пару оборотов вокруг Земли. Или в пятнадцать лет все первые «отношения» кажутся такими химическими?

Со вторым был целый курортный роман в Сочи, куда внезапно решила съездить маман. А там — две недели романтики! С прогулками под луной, пивом из пол-литровых баночек, обнимашками на остывающем песке, нежными поцелуями и украдкой выкуренным косячком в адлерском лесу. И снова «ничего не было»: сочинский юноша решил не рисковать. Зато все остальное было, если хорошенечко вспомнить. И было на высоте. О том, как бушуют разбуженные гормоны, как можно получить то самое «неземное удовольствие» от объятий, поцелуев, интимного шепота в ушко и самых раскованных ласк, Сафира узнала с ним, со своим «курортным» парнем.

В универе был Артур. Лидер курса, харизматичный, начитанный, интересный. И… пожалуй, слишком напористый. Слишком уверенный в том, что его все хотят, и по-другому быть не может. Не на это ли она купилась — на общественное мнение, которое подталкивало ее начать ради него «шевелиться»?

Артур заметил ее, когда она радикально изменила цвет волос. Сложно было не заметить, с таким-то полыхающим цветом. Наверное, он все понял. Догадался или, как обычно, был уверен в том, что это именно ради него.