Азбука анархизма

Некоторые анархисты полагают, что анархистские идеи выражались древнегреческим киником Диогеном, Лао-цзы (легендарным основателем даосизма) в древнем Китае, некоторыми средневековыми мистиками, а также радикальными пуританами в годы английской гражданской войны в XVII веке. Но современный анархизм начался с «Политической справедливости» Уильяма Годвина, опубликованной в Англии в 1793 году. Затем анархизм возродился в 1840 году во Франции Пьером-Жозефом Прудоном («Что такое собственность?»7). Он вдохновил французских рабочих на создание анархистского движения, которое вскоре стало международным. В Германии Макс Штирнер в «Единственном и его собственности»8 (1844) определил просвещённый эгоизм основной анархистской ценностью. В то же время американец Джошуа Уоррен независимо пришёл к аналогичным идеям и вдохновил тогда же крупномасштабное движение, основавшее тысячи американских утопических общин. Анархистские идеи были глубже развиты великим русским революционером Михаилом Бакуниным, авторитетным русским революционером и учёным Петром Кропоткиным, а также великим русским писателем Львом Толстым. (Несколько влиятельных американских анархистов, таких как Эмма Гольдман и Александр Беркман, также были выходцами из России.) Анархисты надеются, что их идеи продолжают развиваться в изменяющемся мире.

Вся эта революционная тема напоминает коммунизм, которого никто не хочет.

Анархисты и марксисты были врагами с 1850-х годов. Хотя они иногда объединялись против общих врагов, таких как монархисты во время русской революции и фашисты во время Испанской гражданской войны, коммунисты всегда предавали анархистов. Начиная с Карла Маркса и до Иосифа Сталина марксисты осуждали анархизм.

Некоторые анархисты, последователи Кропоткина, называют себя «коммунарами», а не коммунистами. И они противопоставляют их свободный коммунизм, возникающий снизу – добровольное обобществление земли, средств и труда в местных сообществах, где люди знают друг друга – коммунизму, навязанному силой государства, национализации земли и производственных мощностей, отрицающему все местные автономии и превращающему рабочих в бесправных государственных служащих. Можно ли найти более непохожие друг на друга системы?

Анархисты приветствовали и в самом деле участвовали в свержении европейского коммунизма. Некоторые иностранные анархисты (в отличие от американского правительства) помогали диссидентам Восточного блока на протяжении многих лет. Анархисты в настоящее время действуют во всех бывших коммунистических странах, а также в других бывших авторитарных странах (режимы которых правительство США поддерживало), таких как Греция, Турция, Испания, Португалия, Бразилия, Аргентина, Филиппины и т. д.

Коммунистический коллапс, конечно, подорвал авторитет большинства американских и европейских левых, но не анархистов, многие из которых вообще не считают себя левыми. Анархизм возник прежде марксизма и продолжает быть актуальным после него.

Анархисты оправдывают насилие?

Кто-нибудь оправдывает насилие ради насилия? Уж точно не анархисты. От анархистов меньше насилия, чем от демократов, республиканцев, либералов и консерваторов. Все перечисленные люди только кажутся отрицающими насилие, потому что они используют государство для выполнения своей грязной работы – быть жестоким вместо них. Но насилие есть насилие. Ношение форменной одежды или размахивание флагом ничего не меняет. Государство насильственно по определению. Полиция регулярно совершает насилие, которое называется преступлением, если совершается не полицейским. Без насилия в отношении наших анархистских предков (охотников-собирателей и фермеров) сегодня не было бы государства. Некоторые анархисты оправдывают насилие и некоторые из них его применяют – но все государства применяют насилие постоянно

.

Некоторые анархисты, в традиции Толстого, принципиально являются пацифистами и отказываются от насилия. Относительно небольшое число анархистов не исключают переход в наступление против государства. Большинство анархистов полагаются на самооборону, а также допустят определённый уровень насилия в революционной ситуации.

Вопрос на самом деле заключается не в выборе между насилием и ненасилием, а в прямом действии. Анархисты считают, что люди – все люди – должны взять свою судьбу в свои руки, индивидуально или коллективно, законно или незаконно, с привлечением насилия или без оного, неважно.

Какова же в точности социальная структура анархистского общества?

Большинство анархистов «в точности» не уверены. Мир станет совсем другим местом после того, как правительство упразднится. Нам просто нужно будет взглянуть на мир вокруг, оставленный нам государством, и понять, что мы можем сделать с этим. Это то, что представляет собой анархия: решения для себя.