Азюль

У моего коллеги Бори стукнуло в голову пиво и счастье от такого количества полученных денег. Не знаю, что подействовало больше, но он обалдел здорово. Просто сложно представить, что можно так набраться с пары-тройки банок легкой бурды, которую по традиции в азюле кличат пивом. Хмель возымел просто роковое действие на качество Бориной игры. Все мои самые скромные ожидания были превзойдены в несколько раз. Он оказался разгромлен совершенно жестоко. Даже несмотря на выпитый алкоголь, после игры, в особенности после подсчета результатов у него совершенно испортилось настроение. Довольный успехом, я взял у Бори на весь его долг полтора десятка банок пива, которое немедленно было всеми выпито.

«Домой» я вернулся глубокой ночью и имел увлекательную и несомненно полезную беседу со своей женой на тему о пользе трезвой жизни и вреде алкоголя и игры в преферанс. Также нам удалось, несмотря на поздний час обсудить конкретный график возвращения домой после полуночи. Она пыталась определить вермя, после которого домой уже можно не возвращаться. При этом мы обменялись мнениями и узнали много нового о своих родственниках и личных качествах каждого. Потом Катя заснула, а мне еще полчаса лезли в голову мысли про азюль и про то, что мои мозги начинают просто дуреть от бесконечных пьянок. Я согласился, что пить вредно, решил больше не пить и на этом, удовлетворенный заснул.

Суббота стала знаменательной тем, что Боре не дали еду. Официально выдают ее до часу дня. Он пришел без десяти, а раздача уже закрылась. Хотя мой уважаемый коллега и не имеет больших познаний и практики в немецком языке, но голод погнал его куда-то ругаться. Дежурный начальник заявил, что уже поздно, и, вообще, Боря, мол — азюлянт, он должен радоваться, что его тут держут, а он еще и есть просит… Немец этот у нас только по выходным работал и опыта большого в общении с азюлянтами не имел. Думал, наверное, что он — с паспортом, может их, которые без паспорта, голыми руками взять. Но, если с каким азюлянтом такое бы и прошло, то с Борей достойным претендентом на гражданство, не тут то и было.

Собрав весь возможный лексический запас, тот частично на пальцах, частично словами поведал страшную по своим подробностям историю. Заключалась она в том, что утром видел, как добрая тетушка, обычно раздающая обед, перенесла из столовой к себе в машину два ящика, плотно набитых коробками с молоком. Кстати сказать, это была чистая правда. Я сам тоже видел. И вот сейчас он, Боря хочет поинтересоваться у лагерного начальства, кто это молоко конкретно недополучил. Дежурный начальник скривил удивленную физиономию и нахмурился. Однако, подумав, все же пришел к правильному выводу, пошел в столовую, вынес аж три порции обеда и отдал Боре. Тот в свою очердь решил, что справедливость восторжествовала и отправился их съедать. Вот так! По версии моей жены то самое молоко утром носилось на самом деле в машину дежурного, но это только ее версия.

Вслед за этим время медленно, но верно катилось, ускоряемое мелкими событиями лагерной жизни, попойками и еще чем-нибудь. Подошли Рождественские праздники. Трудно сказать, что кто-то из нас уже успел в рекордно короткий срок перекрестится в католики, но по выражению Филиппа, людей неудобно обижать, не уважая их праздники, а значит нужно отмечать. Нас такие проблемы особо не волновали, но возможность напиться пропускать никто не хотел. Денег на мелкие расходы так пока и не выдали, пришлося мне с Юрой и Леней новый абгемахт делать. Согласно ему, на праздник все покупаю я, а потом мы поделим стоимость и они отдадут с получки.

Нынешний поход в магазины не оказался ничем примечательным. Скупив по-быстрому десять литров пива и закуски к нему, мы отправились ловить тачку в обратную дорогу. Вскоре я и Юра уехали со всей снедью, а Леня, не поместившись, остался ждать дальше.

Поскольку наша комната больше тридцать третьей, то прздновать решили у нас. Филипп зван в качестве главного повара, Юра присутствовал за главного трепача. Я с Катей за хозяев, ну а Боре досталась роль гостя, так как все остальные уже распределили. Филипп принес какие-то продукты, Боря поставил пять банок пива. Все пиво висело в «холодильнике», сконструированном в виде сумки, вывешенной наружу.

Мы резали, варили; Филипп традиционно пропускал по-русски вместе со мной и Борей. Предусмотрительно я на этот раз не доверил никому выбор спиртного и мог его хлестать, хоть без закуса. Прошло полчаса, потом сорок минут, но Леня не появлялся. По всем, самым растянутым срокам, он уже давно должен был быть здесь. В общем, человек достаточно взрослый, чтобы за него волноваться, но всех интриговало, куда он мог дется. К тому же не терпелось начать праздновать.