Б.М.КЕДРОВ БЕСЕДЫ О ДИАЛЕКТИКЕ.

Отец.

Правильно. А теперь мы можем с тобой выяснить и то, как соотносятся сегодня философия как общая наука и все частные науки. При всем своем различии они столь же нераздельны между собой, как общее и частное. Диалектика учит, что общее существует только в частном и через частное, составляя определенную сторону частного. Частное же существует лишь в той связи, которая ведет к общему. Короче говоря, общее и частное как противоположности существуют только в диалектическом единстве. То же самое и в отношениях между философией и частными науками. Научная философия, отражая наиболее общие законы движения, то есть всеобщее, дает частным наукам общий метод изучения мира и научное мировоззрение. Поэтому без диалектической философии частные науки лишаются понимания широты горизонта научного развития. В свою очередь, частные науки дают философии конкретный материал для философского анализа и философских обобщений. Они обогащают философию и подводят под нее прочный фундамент. Без поддержки частных наук философия, оторванная от жизни, от человеческой практики, легко бы могла выродиться в пустые хитросплетения философской мысли. Только союз между философией и частными науками может обеспечить их успешное обоюдное продвижение вперед нарастающими темпами. Вот почему Ленин писал о необходимости такого союза, особенно между философами-марксистами и передовыми естествоиспытателями. Этому была посвящена статья, написанная Лениным в 1922 году, незадолго до его смерти, «О значении воинствующего материализма». Она справедливо названа ленинским философским завещанием.

Сын.

Кажется, я догадался, как можно представить себе взаимоотношения между всеми частными науками и диалектической философией. Частные науки словно раздирают весь мир на части, и каждая из них изучает только один какой-нибудь его кусочек. Философия же, диалектика, изучает мир в целом или как целое: ведь ни одна частная наука его не может охватить целиком. А кто-то должен изучать его целиком, взятым без его разделения на части. Верна ли моя мысль?

Отец.

Не совсем или, точнее, совсем не верна. Конечно, ни одна отдельная наука вообще не ставит своей задачей и не в состоянии охватить весь мир в целом, то есть все, что существует на свете. Это касается и философии. Только все науки без исключения в своей совокупности и в своем взаимодействии могут достичь этого при обязательном участии диалектической философии, которая пронизывает и объединяет собой все частные науки. Но нельзя сказать, что ни одна наука не участвует в изучении мира как целого, в его познании именно в целом. Ведь если мы скажем, что в таком деле не принимает участие, например, биология, то это будет означать, что из мира в целом выпала вся живая природа, которая составляет главный предмет биологии. Какой же тогда получится у нас «мир в целом» без живой природы? Или, скажем, выпадет астрономия, особенно космология. Никакого «мира в целом» никак тогда не получится, потому что придется ограничиться одной нашей планетой. К тому же саму космологию, то есть науку о Вселенной, часто определяют как учение о мире в целом или о мире как целом. А мы на основании того, что это частная наука, лишим ее права заниматься миром в целом, отдав этот «мир в целом» на откуп одной лишь философии. Понимаешь, как это смешно бы получилось?

Сын.

Я, кажется, догадался, как все это можно художественно представить: каждая частная наука — та же биология или астрономия — это чудесные цветы, а их совокупность — это великолепный букет, поставленный в прекрасную вазу, которая все эти цветы собой объединяет, и этой вазой является диалектическая философия. А предметом всех вообще наук, представленных и отдельными цветами, и их общим букетом, и вазой, в которой они находятся, является мир в целом. Скажи, правильно ли я тебя понял?

Отец. В художественном воображении, мой друг, тебе отказать нельзя, но ведь не все, что красиво, верно. Вот нельзя уподобить и совокупность частных наук букету: в букете цветы просто прикладываются один к другому, а науки взаимодействуют между собой, глубоко проникают друг в друга, образуют между собой переходы и как бы «мостики». Об этом я поговорю еще позднее, когда речь зайдет о классификации наук. И философия тоже ведь непохожа на сосуд, куда совершенна внешним образом вставлен букет из цветов. Верно ты подметил, что она объединяет собой все науки, но то, как это она делает, гораздо сложнее, нежели может показаться с первого раза. Она объединяет их не внешним образом, не механически, а тем, что она проникает в них внутренним путем, обобщает их содержание, способы и приемы изучения внешнего мира. Образ сосуда, вазы для этого не годится.