Баба Шанель

Роза. Дело наживное. Сошьем. Я позвоню в управление культуры, и мне на отдельной машине с мигалкой привезут – мой личный кокошник. Понятно?

Молчание.

Капитолина. Вы помните Аню и Шуру? Они тогда, четыре года назад на поклоне умерли. Мы выступали в пионерском лагере, все спели, поклонились, и они обе упали и умерли.

Роза. И что?

Капитолина. Ничего. Просто вспомнила.

Молчание.

Тамара Ивановна встала, осмотрелась, кокошник поправила, прокашлялась.

Тамара. Так. Я долго терпела. Вижу – надо брать вожжи в руки. Все-таки – я ведь староста в группе в нашей. В ансамбле. В нашем! А вы, Сергей Сергеевич, что рожи корчите?

Сергей. Я всем своим видом показываю, что необходимо согласиться с Розочкой Николаевночкой! Поймите! Это необходимо! Она абсолютно права!

Тамара. Согласиться? Вы как телок: куда поведут – туда и пошли. Я вас десять лет терпела, теперь скажу. Вас вот даже эта старая грымза Сара и та – привлекает, завлекает. Она вам глазки строит, хихикает, стишки свои «нескладушки-неладушки» читает, подкармливает пирожками, собирается вас на себе женить, а вы ей верите и вы, как я заметила, ей взаимно отвечаете! Да!

Сара(вскрикнула). Это очень личное! Как вы можете?!

Тамара. Молчать! Это что это тут пришла за командирша? Был у нас коллектив ветеранов-инвалидов. Капитолина Петровна – учительница, Ираида Семеновна – бухгалтер, Нина Андреевна – штамповщица с секретного завода «Три тройки». Сара Абрамовна, естественно, проработала всю жизнь ревизором. Я – заслуженный тренер по фигурному катанию, хоть и инвалид с детства. А до этого работала балериной в музкомедии. Мы заслужили отдых.

Все. Да!

Тамара. Мы хотим попеть на старости.

Все. Да!

Тамара. И что? И вот тут приходит эта, не знаю, как назвать… Эта Баба Шанель…

Все. Да!

Тамара….которая всю жизнь юбку в предбаннике у мэра протирала и начинает нам петь «до-ре-ми-до-ре-до»! Да я за него никогда не голосовала, к вашему сведению!

Все. Да!

Тамара.

Сколько лет он сидел там, мне он был отвратителен!

Все. Да!

Тамара. А ваша газонокосилка, подружка, начальница из управления культуры – вообще дура!

Все. Да!

Тамара. Она только и умеет – ледовый городок под Новый год построить на площади, вот и вся ее культурная работа за год! И мы молчим!

Капитолина. Мы не молчим.

Тамара. Молчим! Все молчат! Коллектив рушится на глазах! Знаете, что это мне напоминает? Крах, сравнимый с арестом в тридцать седьмом году Мейерхольда! Его арест и, как следствие – разрушение его театра! А точнее сказать – это похоже на изгнание Таирова из театра имени Пушкина, когда Алиса Коонен прокляла, прокляла, прокляла, этот театр! Вот на что это похоже.

Молчание.

Сергей(пораженно). Слушайте, что вы завелись все? Что на вас сегодня нашло? Мало к нам бабушек приходило, уходило, умирало, снова приходило? Вам она лишняя будет?

Сара

(ехидно). «Баба Шанель» – это хорошо. Это очень хорошо! Отлично!

Молчание.

Роза. Повторите, что вы сказали?

Сара. Я? Я ничего не сказала. Просто так что-то про погоду в сторону окна я сказала. Там за окном кто-то прошел и я сказала.

Роза. Кто там мог пройти? Мы на третьем этаже сидим.

Ираида. Да, мы сидим. А вы стоите. Мы вас за стол не приглашали.

Роза. Повторите, карочи, что сказали?

Нина. А что тут такого? Баба Шанель. Нормально.

Роза. Кто «Баба Шанель», карочи?

Тамара. Вы – Баба Шанель. «Шанель» – духи такие. Есть еще такое черненькое платьице скромненькое, маленькое, выше коленки – оно тоже называется «Платье Коко Шанель». Так что – все в порядке. (Кричит.)

Мы тут кровь мешками проливаем, а она?!

Молчание.

Роза Николаевна угрюмо вздохнула, поправила постоянно падающую на лоб прядь волос, резко повернулась к Сергею, говорит негромко.

Роза. Сергей, большое спасибо за приглашение участвовать в вашем ансамбле русской песни «Наитие» Орджоникидзевского районного общества инвалидов. Но я вынуждена вам отказать. И к тому же я должна, как гражданин с высокой нравственной позицией, сообщить в отдел культуры о том, что у вас тут творится такое. А тут, Сергей, очень происходит что-то крайне нездоровое в коллективе, крайне больное, очень инвалидное.

Сара. Она его по имени зовет? Ой, как далеко у них зашло…

Ираида. Бабенка-то сильно вольная, сильно, ой, сильно вольная, как я погляжу.

Тамара. Главное, когда это меня звали «Стакан»? И с чего тут «Ведро»?

Ираида. И причем тут «Фантомас»?

Капитолина. И когда это я с балкона кричала?

Сергей. Постойте, Роза Николаевна! Товарищи, что происходит? Кто руководитель ансамбля? Кто отвечает за его художественную политику?

Ираида. Кто?

Сергей. Ну, я или кто?

Капитолина. Или кто.