Багорт (Книга 1)

— Она берет на себя ровно столько, сколько на нее было возложено и не тобой, жалкий кусок сала, — он обратился к притихнувшей толпе, — Эта юная и с виду хрупкая девушка обладает невероятной силой, и она не обязана отчитываться за свои действия ни перед одним из вас. Благодарите звезды, что она не запечатала свой лес или не обрушила на вас его гнев. То, что сотворила с ним ваша безудержная алчность, не исправить и самыми суровыми законами. Возблагодарите свою Госпожу за мудрость и великодушие, потому что своими стараниями она дарит вам невероятное богатство — процветающий Синий лес.

Некоторые люди в толпе неуверенно, но согласно закивали и это, кажется, окончательно взбесило кира Амбара. Вновь обретя дар речи, он принялся увещевать.

— Не слушайте его люди! Этот человек проповедует ложные идеалы. Он очень хитер, проникая в ваши умы, он калечит вас!

— Да, да, он — похабник и бесчестный человек.

— У него нет сердца!

— Он людей ни во что не ставит, — послышались возгласы из толпы.

Амбар смотрел на Веда с нескрываемой ненавистью, но Влада, это похоже ничуть не тревожило. Он глядел только на Дею, даже не слушая, что выкрикивают в его адрес люди. Она же, окончательно оторопев, не знала, что и делать. Разыгрывалась нешуточная перепалка. Видят сосны, не так она хотела предстать перед народом Багорта.

Дея знала, что в искусстве красноречия Влада вряд ли кто одолеет, но она не понимала, почему он так отчаянно защищает ее. Может вся эта ситуация просто повод, чтобы вылить в толпу очередную порцию скопившейся желчи, а может он действительно хочет помочь ей.

Дея знала его лучше, чем люди, прожившие с ним тридцать два года и все же не достаточно чтобы понять тайный смысл его намерений. В общем-то, она должна была признать, что ненамного опережала в этом теперь уже своих сограждан. И как она не старалась придать своему взгляду твердости, растерянность брала верх. Разъяренные Хранители, окружающая ее толпа горожан и даже этот краснорожий баламут не могли смутить ее так, как это делал Влад. И пока Дея наливалась краской перепалка приобретала пикантный оттенок.

— Гер Амбар, вы ведь не глупый кажется человек, — спросил Влад со свойственной ему ленцой в голосе, — вы же не верите в состоятельность собственных слов. Так и не ждите, что остальные поверят.

— Нет необходимости заставлять людей верить, — продолжал распаляться Амбар, — если у них есть глаза и уши! Они видели, как ты рос и во что превратился. Ты попираешь невинность, разлагаешь неокрепшие умы, навязываешь им ложные истины и идеалы!

— Вы о своей дочери, которая обивала порог моего дома целый месяц, да так и ушла ни с чем? — спросил он, обернувшись к Амбару с издевательской улыбкой. — Возможно, как истинный горожанин, я должен был воспользоваться ее неискушенным умом и добраться до невинного щуплого тельца. — В толпе послышались смешки и скабрезные шуточки, а Влад делая вид, что не замечает их, продолжал — Но я ведь проповедую ложные истины, поэтому не воспользовался ее доверчивостью. Вы уж не обессудьте, — присовокупил он, как бы извиняясь, — но я предпочитаю девиц постарше — тех, кто понимает, на что напрашивается.

Глаза кира потемнели, наливаясь кровью. Он был похож на разъяренного быка, готового броситься на красную тряпку. Но Влад осадил его неожиданным вопросом.

— Гер Амбар, вам нравиться ваша жена? — На этот раз он поймал взгляд, человека почувствовавшего, что его загоняют в угол. — Да бросьте вы! Все знают, что не далее как на прошлой неделе вы взяли в жены дочь мясника — прекрасную шестнадцатилетнюю Лею. Говорят, у нее обворожительные пышные формы и струящиеся русые волосы. За все ее прелести вы даже простили ее отцу долги. Я, честно говоря, не стал бы платить такую цену за обладание этой нимфой, но ведь мои идеалы в расчет не берутся.

Воцарилась гробовая тишина. Гер Амбар становился похож на вареного рака, руки его тряслись, сжимаясь в кулаки. А люди, собравшиеся на площади, неуклюже переминалась с ноги на ногу.

— Что вы молчите, Амбар? — не унимался Влад, вознамерившейся добить и без того устыженного кира. — Ответьте, Лея — ваш идеал, ради которого вы готовы принести жертву? Да или нет, Амбар? — неожиданно повысил голос Влад, и кир непроизвольно кивнул. — А теперь я обращаюсь к вам, мои сограждане, — продолжил он, разворачиваясь на каблуках к обескураженной толпе. — Вы тоже считаете дочь мясника идеалом женской красоты?

— Какой уж там идеал? — послышался голос из первых рядов, а за ним нервные смешки.

— Косматая толстуха с кривыми зубами, разве, что молоденькая, — отреагировал еще кто-то.

— Да, да, на два года моложе его дочери, — проскрипел старушечий голос.

— Значит ли это, что его идеал ложный? — спросил в свою очередь Влад уже посмеивающуюся над киром толпу.

— Да какое нам дело до его идеалов! — отозвались горожане.