Багряно-алая

Снова зверею, когда вспоминаю этот факт, снова достается новичкам на тренировке. В этот раз почти убил. Но его защита еще больше сближает ее с архидемоном, а мне нужно совсем другое.

Убеждаюсь, что все в порядке, выхожу из квартиры номер 242, внимательно слежу за тем, чтобы никто меня не заметил. Что им бы здесь понадобилось? Но враги везде, поэтому я осторожен. Нельзя доверять никому.

– Они меняются, – сообщает мне Вэнс, когда возвращаюсь в обитель. – Координаты на ребрах, они меняются.

Что это за магия? Какого черта анжелики хранят это на своих костях? В чем здесь связь? Не важно. Мне просто нужно убить архангела и тогда все будет в порядке. Я должен стать сильнее и поквитаться со всеми врагами, иначе покоя для меня и Руби не будет никогда.

Выдвигаемся, Джек уже пускает кровавые слезы, настолько его ломает. Вэнс просто предвкушает кровопролитие и убийства. Но еще больше он жаждет зрелищ. Сегодня для него их будет много.

Прибываем, выходим из порталов – нас сразу же встречают анжелики. Их двенадцать… двадцать два. Но нас около сотни. Они просто не знают, что я взращиваю армию, что я создаю легион.

Когда понимают, что численное превосходство не на их стороне, я успеваю снести головы пятерым. Смотрю на Вэнса – он схлестнулся с одним парнем, на вид лет шестнадцать, не больше. Худой, детское личико, но очень решительный настрой.

Дьябольеры обшаривают местность, ищут следы входа на территорию архангела, а я подхожу к мальчишке. Вэнс знает, кого я выбираю мучителем, уже наподдал ему как следует и склонил его предо собой.

– Имя, – требую, не отвечает, за что получает ботинком в челюсть от Вэнса.

Становится сговорчивее.

– Гил.

– Где он? – Спрашиваю ровно, но от звука моего голоса дрожит даже Джек.

Сумасшедшей улыбкой озаряет свое безумие. Если бы мне не нужно было его бешенство в бою, я бы от него уже давно избавился.

Мальчишка тяжело дышит, приходит в себя после избиения Вэнсом, поднимает на меня вызывающий взгляд.

– Иди к черту! – Посылает.

Но в устах младенца угрозы звучат умиляюще забавно. Улыбаются все, кто слышит его голос. Я лишь качаю головой и делаю шаг ближе. Несмотря на то, как храбро он держался, мальчишка невольно ежится от страха. Даже Вэнс ежится, а ему давно пора привыкнуть.

Но он не привыкает.

Никто не привыкает к моей беспощадности.

Только она ее почему-то не замечает. Прощает мне все, утопая в тех чувствах, которых быть не должно.

– Ты зря так, мальчик, – ухмыляюсь, – думаешь, я единственное худшее в этом мире? Это правда. Но держу при себе я не менее худших.

Смотрю на Вэнса и заставляю его поднять глаза на меня. Он вздрагивает и смотрит. Не верит немому приказу, я лишь ухмыляюсь и ухожу. Слышу, как мальчишка сопротивляется, как он пытается не подчиниться. Но я вернусь за ним позже.

Непреступные развалины старого храма защищены белой магией. Дьябольеры используют ритуалы, зелья, заклятия – все, чтобы разрушить преграду. В оконных проемах замечаю еще анжеликов – сколько их там еще? Из-за преград не знаю наверняка, сложно определить. Но в конце концов я не новичок в этом деле.

Подхожу ближе, оцениваю степень разрушения защиты, жду, когда еще несколько заклятий подточат этот камень, а затем обращаюсь черной едкой дьявольской дымкой и обрушиваюсь всей возможной мощью на преграду. Долгий, уничтожительный вопль страха прокатывается вокруг. Защита содрогается, я бью снова, до победного.

Наконец стена пала и дьябольеры врываются внутрь. Вижу, как анжелики исчезают, отправляясь вслед за белой вспышкой, рвусь следом, но они уходят в иные пространства, недоступные мне.

Возвращаюсь обратно, еще некоторое время наблюдаю за тем, как дьябольеры пытаются выйти на след, но все тщетно. Мы их потеряли.

Разворачиваюсь и возвращаюсь к Вэнсу. Мальчишка-анжелик орет и сопротивляется, но дьябольер уже поставил его на четвереньки и снял штаны. Достает свой член, весь дрожит в предвкушении. Подхожу ближе, хватаю мальчишку за поводок, на который Вэнс его любезно посадил и подтягиваю.

– Куда они пошли?

Мальчишка усаживается на землю, подгибает под себя ноги, по щекам текут слезы стыда. Зубы стучат, он напуган тем, что собирался с ним творить Вэнс. Ухмыляюсь.

– Если ты считаешь, что это самое ужасное во всех извращениях Вэнса, то спешу тебя огорчить: в этом будет твое единственное удовольствие.

Опасливо добирается до моих глаз, начинает дрожать и ежиться от страха. Хватаю его за волосы и чуть наклоняюсь.

– Где архангел?!

Мальчишка жмурится, скулит, но когда я тяну его за волосы, вскрикивает и выпаливает:

– Я не знаю! Не знаю! Они никогда не говорят, куда перемещаются! Клянусь! Клянусь всем святым!

Отбрасываю мальчишку в сторону и отхожу, изучая опустевший храм. Вэнс слишком занят своей похотью, чтобы собраться. Но инстинкт самосохранения побеждает, и он все-таки убирает свой член, подбегает ко мне.

– Они знали, – скорее предположение, чем констатация.

Но Вэнс качает головой.