Багряный холод (ЛП)

– Именно. Из того, что я видел за последние дни, передо мной стоит не простая задача. Возле тебя всегда так опасно?

Я выгнула бровь.

– Эй, Алексей, если бы я не знала тебя лучше, то подумала бы, что ты только что пошутил.

Его улыбка стала ещё шире.

– Совсем немного.

Алексей наклонился вперёд и начал рыться в своём рюкзаке.

– Кстати я хотел вернуть Никамедису вот это. Я хотел отдать их еще после нападения Жнецов на библиотеку.

Он выпрямился, держа в руках два меча, – мечи в своих двойных ножнах. Они были довольно простыми и лишь слегка загнутыми, но на каждом лезвии был выгравирован символ – мужчина, держащий скрещенными перед грудью два меча. В последние дни я не особо обращала внимание на оружие, которым пользовался Алексей, но сейчас я узнала их.

– Мечи Руслана, – прошептала я.

Алексей бросил на меня растерянный взгляд.

– Откуда ты знаешь?

– В витрине, в которой лежали мечи, тоже была карточка с описанием, – объяснила я. – Когда хватала мечи, я заметила её.

Я ничего не рассказала ему о воспоминаниях, которые увидела, когда прикоснулась к мечам и ножнам. Не рассказала о метели, битве и человеке, который двигался столь же элегантно, как Алексей.

– Руслан был великим русским воином, – объяснил Алексей, с восхищением глядя на мечи. – Богатырь, как и я. Для меня было честью использовать его оружие.

Странное подозрение закралось мне в голову, и мой взгляд скользнул к куполу библиотеки. На мгновение тени, скрывающие фреску, рассеялись, и я увидела отблеск серебра в форме буквы «X» – как два скрещенных меча.

«И речь не только о том, чтобы найти и защитить артефакты. А так же о том, чтобы передать их в правильные руки». Слова Ники эхом раздавались у меня в голове.

– Думаю, тебе нужно оставить мечи себе, – сказала я.

Алексей покачал головой. – Нет, я не могу. Это важные артефакты, кусочек истории. Их нужно вернуть на витрину, чтобы все могли ими любоваться.

Я приподняла бровь.

– Только на тот случай, если ты ещё не заметил, в библиотеке полно артефактов. Не думаю, что кто-то будет возражать, если ты оставишь мечи себе. Я поговорю с Никамедисом. Он поймёт. Кроме того, станет на одну витрину меньше, с которой мне нужно будет вытирать пыль.

Алексей заколебался и снова глянул на оружие.

– Если ты действительно думаешь, что Никамедис позволит мне оставить мечи...

– Не волнуйся. Он позволит.

По крайней мере после того, как я поговорю с ним. Я ещё ничего не рассказывала библиотекарю о новой миссии, которую получила от Ники, но расскажу. Он поймёт, что мечи принадлежат Алексею. Метис и остальные тоже поймут.

Алексей восхищался оружием ещё некоторое время, после чего убрал его и ножны обратно в рюкзак. Он выпрямился, и я улыбнулась ему.

– Я рада, что ты остаешься, – призналась я. – Ради меня – и Оливера.

Алексей покраснел, но потом просто прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди. И там он оставался, прямо рядом со мной, до самого закрытия.

Поздним вечером, сидя в своей комнате в общежитии, я разгладила письмо Логана и прочла ещё раз. Некоторые слова были размыты из-за моих слёз, а бумага помята, ведь я прочитала его уже столько раз.

– Сколько еще раз ты собираешься читать это чёртово письмо? – спросил Вик. – Слова не изменятся только потому, что ты прочитаешь их десятки раз. И не могла бы ты убрать от меня пушистика? Она капает на меня слюнями.

После того, как с меня сняли все обвинения, этим утром я принесла Нюкту обратно в академию – с благословения Протектората. Когда Линус снял с меня обвинения, я решила, что не помешало бы объявить и Нюкту частью этой сделки. Линус пробормотал что-то о правилах, уставе и что-то вроде «эта девчонка загонит меня в могилу», но, в конце концов, он позволил Нюкте остаться со мной.

Я прислонила Вика к подушке, а Нюкта решила, что меч представляет собой отличную игрушку, можно его и пожевать. Волчонок уже в течение десяти минут грыз рукоятку Вика, ну, если быть точнее, то его голову. Несмотря на капризы Вика, я знала, что он наслаждался этим слюнявым вниманием, в особенности, когда чуть позже Нюкта решила обнять его хвостом и заснула на моей кровати.

– Не знаю, – отозвалась я, наконец отвечая на его вопрос. Думаю, я часто буду перечитывать письмо, в надежде, что в какой-то момент в этих словах появится смысл. Что я наконец пойму, почему Логан решил уйти. Я имею в виду, на самом деле я понимаю почему. Из-за того, что натворил спартанец под воздействием Локи. Но легче не становится.

– Он не хотел причинять тебе боль, – объяснил Вик. – Парнишке понадобится время, чтобы снова начать доверять себе. И это касается не только тебя, но и каждого, кто хоть что-то для него значит. Это не плохо, что он на какое-то время уехал. Зачастую ритуалы – довольно мерзкое деяние, а процесс трансформации самое жестокое, что можно пережить.

В голосе Вика проскочила странная нотка. Я взглянула на меч.

– Ты говоришь так, будто сталкивался с трансформацией.

К моему удивлению, меч покраснел. По крайней мере, мне так показалось. На мгновение его щёки, казалось, засветились более светлым серебряным тоном, затем он опустил взгляд.