Багровый переворот

– Благодарю, – не поворачиваясь, коротко бросил Богданов.

Майор ушел, Мирчо Спасов так и не произнес ни слова, но взгляд его не предвещал для Богданова ничего хорошего.

Вернувшись к команде, Богданов обрисовал ситуацию.

– Пять дней на то, чтобы разоблачить планы Центрального разведывательного управления США? Шикарная перспектива. – Капитан Дубко нервно усмехнулся. – С чего начнем, командир?

– Прослушку в явочной квартире Тодорова-Горуни установят не раньше завтрашнего дня. Первые данные прослушки мы получим через сутки. До этого времени все, что нам остается, это установить наблюдение за домом в Мало Бучино и ждать. Больше мы ничего не можем сделать.

– Ты им доверяешь, командир? – задал вопрос Дмитрий Еремин.

– Солакову? – уточнил Богданов.

– Ему и сотрудникам его ведомства, – подтвердил догадку майора Еремин. – Ты уверен в том, что мы получим данные прослушки, если в них действительно будет что-то стоящее?

– Нет, Дима, не уверен, но другого пути у нас нет.

В этот момент в комнату ворвался Федор Кульпа. С тех пор как бойцы спецподразделения попали в потайную комнату, Федор корпел над расшифровкой записей из блокнота, найденного в комнате. Записи в блокноте шли строго по графику с указанием даты и времени, когда были получены или отправлены. Кульпа надеялся понять, каким шифром пользовалась группа Богомилова, и тем самым получить представление о задании, с которым она прибыла в Болгарию. Влетев в комнату, Федор закричал:

– Командир, получилось!

– Не ори, Федор. – Богданов поморщился. – Докладывай по существу.

– Я по существу и докладываю, товарищ командир. – Кульпа сбавил тон. – Мне удалось расшифровать большую часть записей, в них нет ни слова о цели задания, но есть кое-что более интересное.

– Что именно, гений? – Андрей Солодовников заставил Федора сесть. – Рассказывай.

– Эта троица, Богомилов, Методиев и Герасимов, не знают, что работают на ЦРУ, – выдал Кульпа. – Они считают, что имеют дело с организацией эмигрантского движения «Свободная и независимая Болгария» и думают, что эта организация сложилась из таких же, как они, энтузиастов!

– Ситуация, конечно, странная, но что она дает нам? – вклинился в разговор Степан Терко.

– А то, что, если раскрыть им глаза на реальное положение вещей, можно надеяться на то, что они перейдут на нашу сторону, – закончил за Федора старлей Иван Петров.

– С какой стати? – Еремин недоверчиво нахмурил брови.

– С такой, Дима, что Богомилов и его друзья ждут, что к власти в Болгарии придут болгары. Они посвятили себя восстановлению Народной Республики, а не продвижению западных идей, – с нажимом произнес Петров.

– Это ты так считаешь, – не согласился Еремин. – Что у этих фанатиков в головах, не может знать никто.

– По приказу командира я общался с теми, кто входил в состав партизанского отряда, в котором воевали Богомилов, Герасимов и Методиев, – напомнил Петров. – Так вот, все они в один голос утверждают, что эти трое готовы отдать за Болгарию жизнь. Но только за Болгарию, а не за западные идеи. По воспоминаниям очевидцев, именно за этот патриотизм политкомиссар Тодоров-Горуня как-то сказал, что если бы ему пришлось выбирать, кому доверить свою жизнь, он бы без сомнений доверил ее Демитру Богомилову и его друзьям. Его слова о чем-то тебе говорят? Станет такой человек, как Демитр Богомилов, продаваться американским властям? Нет, Дима, эти трое борются за независимость Болгарии от любого вмешательства извне. В этом я уверен.

– Может, ты и прав, но если ошибаешься, твоя ошибка будет дорого нам стоить. – Еремин покачал головой. – Очень дорого, старлей.

– Как ты собираешься завербовать их, командир? – Капитан Дубко перевел разговор в практическое русло.

– Мы поедем в Мало Бучино, дождемся, пока в доме останется только один из группы, войдем и побеседуем, – подумав, сообщил майор. – Ближайшие сутки мы все равно не получим никакой информации от Солакова, так почему бы не попытаться встретиться с кем-нибудь из группы?

– Я согласен с командиром. – Степан Терко вышел вперед. – Идея стоящая. Если выгорит, они сдадут нам Тодорова-Горуню и остальных, и тогда уже мы будем диктовать условия Ангелу Солакову и Мирчо Спасову.

– Но как вы убедите их, что они работают на ЦРУ, если у вас нет никаких доказательств? – продолжал настаивать Еремин. – Что вы им предъявите? Шифры и коды? Если бы они хоть что-то соображали в кодах и шифрах, сами бы догадались, что работают на ЦРУ.

– У нас есть фотоснимки тех, с кем встречался Тодоров-Горуня. Сегодня пришел ответ из Москвы. Третий человек, который сопровождал Тодорова в Ботевград, опознан как американский шпион Линкольн Маунти, работающий под псевдонимом «Крумп». Десять лет назад он прокололся на спецоперации в Югославии, его снимки попали в югославские газеты, но Крумпу удалось сбежать. С тех пор о нем ничего не было слышно, и вот теперь он здесь, в Болгарии, – выдал информацию Федор Кульпа.

– И все равно не понимаю, как фотографии нам помогут. – Еремин устало откинулся на спинку стула.

– Федор, принеси снимки, – попросил майор.