Байки деда Игната

— Петро же, — рассказывал дед, — раздобыл где-то чужой документ, переладил хвамилию, яка там была, на черти яку — «Брацилов», комар носа не подточит. Не зря писарювал и был трошки грамотным… С этой бумагой Петро явился в Исправную к дружку Грицку, рассказал ему про свои нелады. Грицко долго не думал, а записал Петра себе в помощники. Так они писаревали с полгода вместе, пока на станицу не налетела ватага «зеленых» — в горах вблизи верховых кубанских куреней лютовали осколки повстанческой армии генерала Хвостикова. Сам генерал после угалаевской конфузии ссыпался в Крым, но немало было таких, что пооставались — в горах места много!

Наскочили бесхитростно, среди светлого дня, обстреляли милицию, сельсовет. Ну, а наш Грицко с тем Брациловым огородами пробрались к церкви, забрались на колокольню, где был для такого случая «захован» пулемет, полоснули раз-другой по налетчикам, и те, увидев, что дело плохо, верхами убрались в места, откуда явились. Напоследок пальнули-таки по нашим хлопцам из «винта», и одна дурная пуля чиркнула Грицка по затылку, распорола потылицу и срезала с черепа кусок кости с мизинец величиной.

— Еще б на нитку глубже, и поминай, як звали нашего Грицка, вашего батьку, а кому и дядьку… Брацилов перевязал ему голову сподней рубахой, помог спуститься с колокольни и добрести до хаты, где они квартировались. Приглашенный «хвэршал» был мастер по простым хворобам, каждодневным порезам, а тут — голова! Но ничего, что-то он там пошептал, что-то покрутил, кровь перестала течь.

Друзья помараковали и решили, что на квартире Грицку оставаться опасно: ночью «зеленая» братва может вернуться добивать недобитых. Что у них в думках — кто знает? А к тому времени, вспоминал дед, хлопцы в станице уже трошки прижились, и Брацилов сходил до знакомых девчат — сестер Агибаловых. Из доброй казачьей семьи — их дед, то ли войсковой старшина, то ли полковник Хоперского полка основал ту самую станицу Исправную. Видно, крепкий был батько-командир, если его стан получил такое значимое прозвание: был бы он захудалым и недотепным, так бы ту станицу не прозвали.

Замужняя старшая сестра Ольга была уже Шевченчихой, а младшая — Марийка, так еще оставалась Агибаловой. Вот наш Брацилов, высвистнув Марийку до перелаза, рассказал, что и как, и попросил устроить Грицка на ночевку. Посоветовавшись с Ольгой и зятем, она согласилась, и Брацилов, когда завечерело, «задами» через сады привел друга к тем Шевченкам-Агибаловым. Раненого попоили-покормили и устроили на топчане, но только ночью рана у него открылась и через бинты стала капать кровь. Марийка привела фельдшера, тот кровь остановил, но сказал, что это, может, ненадолго, нужно ехать в больницу, а это верст за двадцать.

Зять запряг гарбу, Грицка положили на солому, прикрыли сверху, и ранком, чуть свет, Брацилов вместе с тем зятем отвезли его куда надо. Там зашили рану, помазали, посыпали чем положено, и Грицко пошел на поправку. Вскорости он более или менее оклемался и вернулся в Исправную, зачастил к Агибаловым, уже вроде как на правах доброго знакомого, а потом и вовсе «своего».

И разглядел наш Грицко, что та Марийка, хоть и сиротинка без батьки-матери, а девка дюже хорошая, ладная, ловкая, лицом розовощекая. Даже было как-то, что соседские хлопцы, решив, что она свои щеки буряком натирает, попробовали отмыть ей румянец снежком, отчего она становилась еще более цветущей. А поскольку дед ее выслужил панство-дворянство, то ее, сиротину, приняли в Катеринодарский Мариинский институт благородных девиц, где она проучилась два года — до установления советской власти. Так что дивчина была грамотной, не без гонора, но веселой и работящей… Короче, так Марийка стала невестой нашего Грицка, а потом и жинкой, кому-то из нынешних внучат деда Игната матерью, а кому — родной теткой…

— Вот так оно в жизни и бывает, — рассуждал дед Игнат, — от одной случайности до другой, от несуразности до приключения, дивишься, а сладилось вдруг нечто не совсем дурное… Ну, а Брацилов, пока замещал Грицка до его выздоровления, подружился с отдельским начальством и вскорости перевелся в «Пашинку» (станицу Баталпашинскую, нынче город Черкесск), пристроив вместо себя помощником писаря своего младшего брата Луку, который потом стал нашим кумом, крестив Грицкова первенца…