Байки из зоны 51

Они были молоды и стары, здоровы и больны, но все как один расстались со своей жизнью задолго до отведенного им срока. Будто по щелчку пальцев, раз и все. А значит, подтвердились мои наихудшие опасения, с которыми следовало что-то делать, но что именно я право и вовсе не знал.

В голове нашлось только одно подходящее решение, заключенное в одном простом слове «Изоляция», а там будь что будет. Главное, чтобы она как можно реже сталкивалась с людьми, чтобы никто из смертных не тревожил ее нежные чувства.

Рассказала она и о том, как встретила свой дар, как отчаянно пыталась избавиться от еще одного, и без того лишнего «подарка судьбы». Как страстно, непрестанно, пыталась полюбить людей, быть безгранично невозмутимой к их деяниям. Но вы сами знаете нашу людскую пароду. Мы всегда умеем как-то найти лазейку к душе чужого человека, чтобы унизительно и смачно плюнуть в ее источник, будто в поганую урну.

Бедный ребенок, такой сильный, волевой, чистый, думал я. За что дьявол поселил в нее демонов и как теперь их вышвырнуть прочь.

Глава 10

Перед тем как я продолжу свой рассказ, вы, пожалуйста, поймите меня правильно, выхода у меня действительно не было. И если бы со мной такое повторилось еще раз, то я вряд ли бы позволил терять свое время. Нет, я не сумасшедший, не маньяк, а тем более не убийца. Я все видел собственными глазами и тонко прочувствовал своей душой и ее и чужую боль.

Сколько мне пришлось наблюдать смертей, сколько я видел надрывающихся от горя родственников, вы и представить себе не можете. Но спасти их семьи от беды, от скоропостижной погибели их любимых чад, мог только один глупец в этом мире, только я сам. И если бы я был достаточно наблюдательным, если бы внимательнее относился к событиям и людям, окружавшим меня, то многое могло быть по-другому.

***

Тем же днем, как мне довелось выслушать жуткую историю из уст дочери, я отправился в магазин и купил какой-то инструмент, фанерные щиты и замки на двери. Затем, до поздней ночи я сверлил, ввинчивал шурупы и выполнял прочие операции, чтобы превратить свой дом в неприступную крепость, заколоченную со всех сторон. И мало того, постарался так, чтобы никакие окна не проглядывали на улицу, кроме одного, что выходило на скучный внутренний дворик.

В то время я считал это логичным, оградить мою дочь от всякого соблазна навредить кому-либо, с умыслом и без. Ведь сами же понимаете, жизнь человеческая бесценна. Уж точно не нам ее вычеркивать из списков. Венера всего лишь ребенок, зараженный этой страшной напастью, а я взрослый человек, и потому, вся ответственность целиком и полностью лежит на моих плечах, рассуждал я.

Меня очень успокоило то, что Венера приняла свой новый удар судьбы довольно стойко, нисколько не выказывая возражений и недовольств. Я же закупил ей массу книг по психологии и сладостей, да и сам обещал чаще оставаться дома, чтобы мы могли с ней подольше быть вместе. Бедный ребенок, думал я, за что судьба так с ней поступает.

Когда с изоляцией было закончено, я сделал небольшую передышку. Затем, принялся напрягать свои мозги, чтобы выдавить из них какой-нибудь, действительно стоящий внимания выход из положения, закрыть вопрос раз и навсегда.

Трижды я таскал ее на обряды, полагая, что все-таки удастся изгнать демонов, поселившихся в ее душе. Я обращался за помощью к людям, кто занимался этим призванием практически каждый божий день. Мы молились, читали вслух специальные тексты и верили в милость Господа. Сказать по правде, за второй поход, я потерял всякую надежду на успех, ведь ничего особенного не происходило. А как испытать Венеру без предполагаемых жертв, мне в голову никак не приходило.

К моему великому разочарованию, трупики несчастных голубей все объяснили и без слов. Усилия были растрачены без толку, а значит, следует искать дальше.

Тогда я предположил, что буду держать ее взаперти, пока хватит сил моих. Но и на долго ли, на самом деле, меня хватит, спрашивал я. А ее? А сколько я еще смогу прожить рядом с часовой бомбой, когда вспышка внезапного гнева, хорошенько пройдется по мне? Да и кто может гарантировать, что ей и дальше захочется жить такой жизнью? Вдруг она лютой ненавистью возненавидит весь род человеческий, за свое вечное проклятие и полнейшее одиночество. Что тогда будет для нас, остальных?

Может уехать? Но куда? В пустыню!? И жить там будто дикари? Без денег, без нормальной крыши над головой, а тем более без еды? А может подсадить ее на успокоительные, но она и без того проходила курсы лечения, с тех пор как умерла жена.

Мелькнуло, правда, еще пара идей, довольно эффективных на первый взгляд, но ужасающих своим воплощением. И я всячески отрекался от них, прилагал невероятные физические усилия, чтобы выбить их из головы. Но это удавалось лишь до какой-то поры.